— А что особенного?
— Особенно не особенно, а люди всякое могут подумать. — Он вздохнул, понимая, что дочка права в чем-то.
— Видишь, отец, у тебя болит голова о том, что подумают о нас люди, а как мы жить будем, тебя не интересует!
— Хватит, заладила! — Захар Михалыч начал всерьез сердиться. С ним всегда случалось так, когда он спорил, не будучи до конца уверен в своей правоте...
Позвонили в дверь.
— Толя, наверно, пришел, — обрадовалась Клава.
— Насчет комнаты с ним не смей говорить!
Но это был не Анатолий: явился управхоз в сопровождении участкового. Увидев милиционера, Антипов растерялся. Почему-то мелькнула в голове мысль: не случилось ли чего с Татьяной? Нет, они пришли, чтобы опечатать комнату Анны Тихоновны.
— Опечатывайте, раз положено, — сказал Захар Михалыч равнодушно.
— Кровать перенеси, отец, — сказала Клава.
— Верно. — Он направился к двери.
— Минутку! — остановил его управхоз. — Какую кровать вы собираетесь переносить?
— Внучкину.
— А почему она там?
— А вам что за дело? — заявила Клава.
— Вещи, находящиеся в комнате умершей гражданки Зуевой, — пояснил участковый, — выносить оттуда не положено. Нельзя! До выяснения обстоятельств...
— Каких таких обстоятельств? — удивился Антипов.
— Обстоятельств по вопросу наследования имущества гражданки Зуевой Анны Тихоновны.
— Понятно. Но моя внучка всегда спала в этой комнате.
— То есть каким образом?
ebooksa