Вечные хлопоты. Книга вторая

— С добрым утром, — поздоровалась она. — Как спалось на новом-то месте?

— Спасибо, замечательно.

— А некоторые жалуются, что не могут спать на новом месте... К нам-то надолго ли приехали? Погостить или по делам каким?..

— Насовсем, — сказала Наталья, не подозревая, что своим ответом поставила Лукинишну в тупик.

— На жительство, что ли?..

— Ага.

— Вот тебе и раз! — Лукинишна всплеснула руками, не умея скрыть своего удивления. — Как же это...

— А что такого? — удивилась и Наталья.

— Оно ничего, конечно... Я-то подумала, что в гости к кому приехали либо посмотреть...

— Не люблю ездить в гости, — сказала Наталья.

— Ну да, ну да... — растерянно бормотала Лукинишна. — В гостях хорошо, а дома всегда лучше.

— Вы не подскажете, где находится редакция? — спросила Наталья.

— Какая редакция?

— Газета.

— Газетка-то?.. — Теперь Лукинишна сообразила, что Наталья, значит, корреспондент. Может быть, приехала сюда тайно от местного начальства, поэтому ей и не забронировали номер, и тогда Костя правильно сделал, что сообразил привести ее в гостиницу и велел поселить в шестом номере. Корреспондентов всегда поселяют в нем. — Газетка рядом здесь, — облегченно сказала она. — На площадь как выйдешь, по левую руку будет райком, на крыше-то у него флаг, а по правую — Дом культуры. За Домом культуры свернешь по Стахановской улице, где чайная, тут тебе и редакция. Ты позвонила бы прежде, чем идти, в райком... — Лукинишна догадалась, что по разговору с райкомом сразу можно понять, что за птица такая.

— Ничего, пройдусь, — сказала Наталья. — Сколько я за чай должна?

— Какое там, после если что, после. А пройтись можно, отчего нельзя! Тут недавно приезжал один корреспондент аж из Москвы, очень хвалил наш город.

ГЛАВА XIX

Дождь к утру перестал моросить. Над Белореченском стояло чистое небо, солнце играло в куполах многочисленных церквей. Посреди площади, в сквере, стояла лошадь, запряженная в телегу. Вокруг телеги, принюхиваясь, бродила собака. Пахло молоком, навозом и еще чем-то, незнакомым Наталье. И почему-то подумалось ей, что в Белореченске, должно быть, все и всё знают друг про друга: у кого отелилась корова, опоросилась свинья, ощенилась сука... Чей муж не принес домой зарплату... Кто купил материю на простыни, кто варит щи с говядиной, а кто со свининой... Но подумала Наталья об этом без неприязни и досады, как думают обычно о провинциальной жизни приезжие из больших городов, привыкшие жить каждый сам по себе, но с какой-то нежностью, теплотой, словно о хорошем, милом человеке, недостатки которого у всех на виду и потому их легко прощают, принимая за смешные чудачества и зная, чего можно ждать от этого человека.

Пожалуй, она слишком долго простояла на углу, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, охватить окружающий ее новый мир, потому что на нее с любопытством стали посматривать мужики, ожидавшие открытия чайной. Она почувствовала неловкость, неудобство и быстро пошла по направлению, указанному Лукинишной.