– Да, сделайте одолжение. – Габриель откашлялся. – Боюсь, что как раз из-за семьи я вам и звоню. – Он кратко объяснил историю своих взаимоотношений с Саймоном Толботом и сообщил о переезде Толбота в Цюрих. – Мне нужны координаты какого-нибудь надежного человека, чтобы я его мог нанять для наблюдения.
– Для наблюдения? – небрежно переспросил Николас. Как-то слишком небрежно.
– Просто чтобы быть в курсе. Я надеюсь, он после этого переезда утратит к нам интерес. Но хочу в этом убедиться.
– Я сейчас позвоню некоторым людям.
– Спасибо. Деньги – не вопрос, и я буду рад вас отблагодарить за рекомендацию.
– В этом нет необходимости. В Америке вам кто-нибудь нужен?
– Здесь все есть, но все равно спасибо. Если я что-нибудь смогу для вас сделать в благодарность, только дайте мне знать.
– Не стоит благодарности. Помочь вашей семье для меня удовольствие. Я буду на связи.
– Спасибо.
Габриель закончил разговор и положил телефон на стол.
По документам Николас Кассирер был богатым швейцарским бизнесменом, видным коллекционером живописи и щедрым благотворителем. У Габриеля не было никаких оснований подозревать его в связях с преступным миром – если не считать его неизменные черные костюмы.
Но Габриель не был наивен. Кассирер был ограблен несколько лет назад, и похищенные предметы так и не нашли. Николас это ограбление принял очень, очень близко к сердцу, и его семья наняла профессиональную охрану, которая могла бы составить конкуренцию охране глав большинства государств.
Габриель потер шею. Был шанс, что он сейчас примет на себя долг, за который впоследствии ему придется заплатить, но ради безопасности своей семьи он готов был заплатить любую цену, какой бы высокой она ни была.
Глава 43
Джулия не спала. Несколько минут назад она повернулась лицом к Габриелю, он протянул руку и положил на ее талию. Судя по звуку его дыхания, он крепко спал. Забавно, как он инстинктивно потянулся к ней, будто их души были настроены в унисон и он чувствовал ее присутствие даже во сне.
Она дотронулась до его лица – лица своего любимого мужчины. Провела пальцами по аристократическим скулам, маленькой ямочке на подбородке. Пальцы ощутили щетину.
Она поцеловала его в щеку и провела губами по губам. Он что-то пробормотал в ответ, но не шевельнулся.
Джулию захлестнула волна любви и желания, такая, что захотелось в ней утонуть.
Она погладила его по груди, провела рукой над его изначальной татуировкой и над новым рисунком, который все еще заживал. Это был образ с одной из иллюстраций Боттичелли к «Раю»: Данте склоняется у основания лестницы Иакова, и Беатриче обнимает его.