Девушек вывели на арену. За ними вышел громадный черный человек. Он тщательно их осмотрел, пощупал и потыкал между ребрами. Затем, выбрав одну, он повел ее к трону Иссы и обратился к богине с несколькими словами, которых я не мог расслышать. Исса кивнула. Черный поднял руки над головой в знак приветствия, схватил девушку и потащил с арены через небольшую дверь, находившуюся под троном.
– Исса вкусно пообедает сегодня, – промолвил находившийся возле меня пленник.
– Что ты хочешь сказать? – спросил я.
– Это ее обед; старый Тэбис потащил ее на кухню. Разве ты не заметил, как он выбирал самый жирный и нежный кусок?
Я пробормотал проклятия в адрес чудовища, восседавшего напротив нас на пышном троне.
– Не кипятись, – успокоил меня мой товарищ. – Ты увидишь кое-что похуже этого, если протянешь хотя бы месяц среди перворожденных.
Я обернулся как раз в тот момент, когда решетка соседней клетки открылась и выпустила трех чудовищных белых обезьян, одним прыжком очутившихся на арене. Девушки в испуге сбились в кучу и замерли. Одна из них на коленях с мольбой простирала руки к Иссе, но чудовищное божество только слегка подалось вперед, предвкушая потешное зрелище. Обезьяны скоро высмотрели сбившуюся в ужасе кучку девушек и бросились на них, испуская крики животного бешенства.
Мною овладел припадок дикой ярости. Жестокость этой твари, злобный ум которой придумывал такие ужасные формы пыток, глубоко взволновала меня. Кровавый туман застлал мне глаза – тот туман, который всегда предвещал гибель моих врагов.
Сторож стоял, небрежно облокотившись на открытую дверь клетки, в которую я был заключен. В самом деле, к чему решетка, только отделяющая бедных жертв от их лобного места!
Одним ударом я опрокинул черного стража на землю. Схватив его меч, я выпрыгнул на арену. Обезьяны уже почти подмяли под себя девушек, но мне понадобилось всего несколько могучих прыжков, чтобы очутиться около них.
На миг в огромном амфитеатре воцарилось молчание, а затем раздался дикий вопль из клеток осужденных. Мой длинный меч с шумом описал в воздухе круг, и одна из больших белых обезьян, обезглавленная, растянулась у ног впавших в беспамятство девушек.
Две оставшиеся обезьяны кинулись на меня. На арене творилось нечто неописуемое: мрачный ропот зрителей контрастировал с дикими криками радости, доносившимися из клеток. Уголком глаза я заметил, как десятка два стражей спешно двинулись ко мне по блестящему песку. Тогда вслед за ними из клетки выскочила стройная фигура. Это был тот юноша, личность которого так очаровала меня.
Он на миг остановился перед клетками с поднятым мечом.
– Идите, люди внешнего мира! – воскликнул он. – Продадим нашу жизнь подороже! Идем за неизвестным воином, превратим нынешний день жертвоприношения Иссе в оргию мщения, весть о которой прокатилась бы сквозь века и заставила всякий раз бледнеть чернокожих, если они вздумают повторить обряд Иссы! Выходите! Перед вашими клетками есть стойки, полные мечей!
Не оборачиваясь более, он повернулся и прыжками направился ко мне. Громовой клич раздался в ответ на его призыв из каждой клетки, заключавшей краснокожих. Стража была смята ревущей толпой, и из разверзшихся клеток выскочили заключенные, охваченные жаждой мести.
Стойки с мечами были немедленно опустошены пленниками, которые, вооружившись, были готовы принять участие в завязавшейся борьбе.
Большие обезьяны, вытянувшись во весь свой пятнадцатифутовый рост, уже лежали, поверженные моим мечом, между тем как шедшие в атаку черные воины еще находились от меня на некотором расстоянии. За ними бежал преследовавший их юноша. Сзади меня толпились девушки, и так как я сражался за них, то и не двигался с места, готовясь встретить неизбежную смерть. Однако я проникся решимостью оставить по себе долгую память в стране перворожденных. Помню, что я тогда же заметил удивительную быстроту, с какой молодой краснокожий гнался за стражами. Никогда я не видел такой скорости среди марсиан. Прыжки этого юноши мало уступали моим.
Стражи еще не достигли меня, как он напал на них с тыла, и когда они обернулись, полагая по стремительному натиску, что подверглись нападению целой дюжины врагов, я со своей стороны набросился на них. В быстрой схватке мне было трудно заметить что-нибудь, кроме движений моих противников; однако время от времени передо мной мелькали свистящий меч и легкая фигура юноши со стальными мускулами, и каждый раз сердце мое замирало от странного томления и могучей, хотя и безотчетной гордости.
На прекрасном лице юноши играла жестокая улыбка, и он то и дело бросал насмешливый вызов врагам. Его манера сражаться походила на мою собственную.
Возможно, именно это неопределенное сходство и заставило меня полюбить юношу, между тем как ужасные опустошения, которые его меч вносил в ряды стражей, внушали мне трепетное уважение.
ebooksa