– Так вы отдадите мне то, что сумела добыть Сьюзан?
– Не вижу смысла, – ответил я.
– Почему?
– Потому что вам не удастся даже близко подойти к Джону Сэнсому. Если то, о чем вы рассказали, действительно произошло, это тайна – и будет оставаться таковой еще очень долго. Подобные истории хорошо охраняются двумя федеральными агентствами, особенно сейчас. На вас работает три человека, которые задают вопросы. В лучшем случае вас депортируют. По дороге в аэропорт вам не дадут ни разу коснуться ногами земли. Вас посадят в самолет в наручниках, в экономкласс, британцы встретят на своей земле и установят за вами наблюдение до конца жизни.
Светлана Хос смотрела в пространство.
– В худшем случае вы просто исчезнете, – продолжал я. – Прямо здесь. Представьте себе: вот вы идете по улице, а в следующее мгновение – раз, и вас уже там нет. Вы будете гнить в Гуантанамо, или вас отправят в Сирию или Египет, где просто прикончат.
Лиля Хос молчала.
– Мой совет, – продолжал я. – Забудьте об этой истории. Ваш отец и дядя погибли на войне. Они не первые и не последние. Бывает и хуже.
– Мы лишь хотим спросить почему.
– Вы знаете ответ. Наши страны не находились в состоянии войны, и Сэнсом, если это он, не имел права убить ваших парней. Существуют определенные правила проведения операций, и перед каждой миссией солдаты проходят подробный инструктаж.
– И он предоставил это сделать другим.
– Такие были времена. Как вы сами сказали, те события могли привести к Третьей мировой войне. Все хотели ее избежать.
– Вы заглядывали в файл? Сьюзан удалось получить необходимое нам подтверждение? Просто скажите «да» или «нет». Я не хочу ничего предпринимать, пока не увижу все своими глазами. Я не могу.
– Вы ничего не сделаете – и точка.
– Это неправильно.
– Неправильно было вводить войска в Афганистан. Вам следовало оставаться дома.
– Как и вам. Но вы вторгались в большое количество стран.
– Тут я не стану вам возражать.
– А как насчет свободы обмена информацией?
– О чем это вы?