Место преступления выглядело точно так, как ей его описали.
Машины в отличие от бункера совсем ее не удивили. Это были «Краун Вики», как и у нее, но только выкрашенные в цвета штата, с металлическими решетками спереди и сзади и прожекторами на крышах. А вот бункер озадачил – прямоугольный, примерно двадцать футов длиной, пятнадцать в ширину и десять в высоту, с плоской бетонной крышей, без окон, с металлической дверью, погнутой, с вмятинами и царапинами. Он выглядел старым, утомленным жизнью и просевшим. Ветер и погода как следует потрудились над самим бетоном, который потрескался, а кое-где даже образовались дыры размером с кулак. Из-под него проглядывал коричневый камень, где-то гладкий, местами осыпавшийся и треснутый.
Соренсон припарковалась за машиной помощника шерифа и выбралась наружу. Она была высокой женщиной скандинавского происхождения, скорее красивой, чем хорошенькой, с длинными пепельными волосами, по большей части натурального цвета. Она оделась в черные брюки и черную куртку с голубой рубашкой и надежные черные туфли; на плече у нее висела черная сумка в форме груши, в которой она носила все свои вещи, кроме пистолета, который находился в кобуре на левом бедре, и бумажника с документами, лежавшего в кармане.
Она достала его, открыла и направилась в сторону шерифа. По ее прикидкам, он был лет на двадцать старше ее, плотный, невысокий, похожий на игрока в футбол. Совсем неплохо для старика. На форму он надел зимнюю куртку, но, несмотря на холодную ночь, был без перчаток. Они пожали друг другу руки и секунду молчали, глядя на бетонный бункер, как будто пытались решить, с чего следует начать.
– Первый вопрос, – сказала Соренсон. – Что это такое?
– Старая насосная станция, – ответил Гудмен. – Она выкачивала воду из водоносного слоя.
– Заброшенная?
Гудмен кивнул.
– Воды стало меньше. Пришлось копать более глубокую яму. Новый насос находится примерно в миле отсюда.
– Труп все еще внутри?
Шериф снова кивнул.
– Мы ждали вас.
– Кто туда заходил?
– Я и доктор.
– Там много крови?
– Да, много, – подтвердил Гудмен.
– Вы в нее наступали?
– Нам пришлось. Требовалось убедиться, что он мертв.
– Что вы трогали?
– Запястье и шею, проверяли пульс.