Тернер приняла душ, но Ричер не стал себя утруждать. Он накинул халат и устроился в кресле – ему было тепло и удобно, и он чувствовал себя удовлетворенным и счастливым, чего с ним не случалось уже очень давно.
– Сколько сейчас времени? – спросила Сьюзан, выходя в халате из душа.
– Четыре минуты до того, как ты должна снова позвонить Лич. Она знает, что я с тобой?
Женщина кивнула:
– Я уверена, что теперь об этом знает весь мир. К тому же я ей сказала.
– И как она к этому отнеслась?
– Лич – сержант армии США. Я не думаю, что она ханжа.
– Не в этом дело. Если ты одержишь победу, никто не предъявит ей претензий за помощь тебе. Более того, она получит поощрение. Но если я не опровергну выдвинутые против меня обвинения, у нее будут большие неприятности из-за того, что она помогала мне. Или наоборот. И так далее и тому подобное. Она удвоила риск и в два раза уменьшила свои шансы.
– Она не жаловалась.
– Тебе следует за нее держаться.
– Я так и сделаю, если смогу вернуться, – сказала Тернер и стала набирать номер.
Немногим более чем в четырнадцати милях, в полевом офисе ФБР на Ист-Карсон-стрит, который располагался чуть к юго-востоку от центра Питтсбурга, зазвонил телефон. Дежурный агент снял трубку и обнаружил, что говорит со штаб-квартирой ФБР в округе Колумбия. Ему сказали, что компьютеры Министерства внутренней безопасности зафиксировали имена Салливан и Темпл, которые остановились в одном из отелей аэропорта. Дежурный агент просмотрел сводку информационных сообщений и сводку разыскиваемых преступников и увидел, что полиция округа Колумбия ищет двух беглецов, возможно, взявших себе эти имена.
Дежурный агент позвонил специальному агенту и спросил:
– Вы хотите, чтобы я послал сообщение в округ Колумбия и армию?
Его командир немного помолчал.
– Не стоит все усложнять, – наконец ответил он.
«Нет нужды делиться успехами», – подумал дежурный агент.
– Пошли одного из своих людей, пусть он проверит, – продолжил командир.
– Сейчас?
– Как только сможешь. Особо спешить не нужно. У нас есть время до утра. Я уверен, что до тех пор они никуда не денутся.