— Скорее, — прошептала Ана, сжимая побелевшего детектива.
— Я поставила на кон своё право наследия, — быстро и чётко сказала Афина. — Наследия империей Олимпиаров и право власти над десятками тысяч систем. Не знаю, что оценила система: потенциал моего вмешательства в историю и жизни других… либо реальный объем этого вмешательства. Если они видели будущее.
— Мы поняли, — прошепелявил делец, не поднимая глаз. — Ты, оказывается, великая.
Он усмехнулся.
— Удивительно, как ты не брезгуешь знаться с нами, ничтожными.
Афина решила ответить ему, даже зная, как дороги секунды для умиравшего Одиссея:
— Это испытание показало нам, что твоя ничтожность обратно пропорциональна тому, сколько ты отдаёшь другим. И начать никогда не поздно.
Она наклонилась и легко подняла Фокса, руки богини расширились, превращаясь в энергетическое ложе, и голова детектива оказалась у Афины на груди. Она взглянула на него с печальным упрёком.
«Ну а что мне было делать?» отчётливо подумал Одиссей, зная, что обе принцессы поймут его через единство. «У меня только две крутых вещи…»
У каждой статуи загорелся новый вопрос, от которого тянулись три стрелочки: к остальным игрокам.
— Выбрать, кого атакуешь, — сказала Ана сосредоточенно. И посмотрела на Фокса.
Ради этого детектив и пошёл на риск: он поставил в свою защиту менее ценную вещь, чтобы в случае выхода в лидеры кого-то, кроме них с Аной, иметь возможность перевесить его более ценной. Так и вышло, вот только собственная ставка Фокса получилась слишком низкой, и шансы на выход в финал у него стали малы. Значит, теперь он играет не для себя, а для Аны с Афиной. Ведь хотя Геометрис и не стал буквальным лидером, его чаша висела опасно близко к их чаше. Следующий шаг может поменять порядок и выкинуть их из игры, и тогда в финал пройдут Охотек с Геометрисом.
Одиссей представил, как абсолютный эгоист становится победителем Игр, и, хотя это было на порядки лучше, чем со Схазмой, внутри всё равно отозвалось: «Нет, так будет неправильно». Что ж, даже если Фокс сейчас проиграет, он гарантирует победу Аны с Афиной.
— Подними… — прошептал детектив и указал взглядом на статую спасителя звёзд.
Богиня поднесла его и помогла сделать то, что он задумал.
Охотек и Геометрис с напряжением наблюдали, как скрюченные пальцы человека потянулись к лицу, цепко ухватили глаз… и понесли пустоту в пальцах. Как пустота опустилась на правую чашу существа-фрактала — израненного, растерявшего половину элементов, утратившего симметрию и гармонию, но сохранившего их внутри.
— Что ты поставил? — буркнул Охотек, сощурившись и ничего не видя.
Но все увидели, как чаша быстро, стремительно и неудержимо пошла вниз.
Геометрис застыл, полностью неподвижный впервые за время их знакомства, он остановился, как смолкшие часы, как сложный повреждённый механизм, который всегда немного двигался и тикал, перескладываясь внутри. Но это не означало вред. Лишь признание важности момента.
Правая чаша упала до нижней точки, левая взлетела максимально вверх.
ebooksa