– И кто же это? – Сердце забилось сильнее, в висках запульсировала кровь.
– Не важно! – Дядюшка махнул рукой. – Дело в том, что человек этот ничего не делал. Просто не мог сделать.
– Откуда вам знать?
– Знаю. Я многое знаю.
– Знаете и все равно молчите.
– Отчего же молчу? Говорю. Криком, считай, кричу, чтобы ехали вы все отсюда от беды.
– От оборотня?
– Оборотень мертв.
Интересный у них получался разговор…
– То есть вы по-прежнему утверждаете, что оборотень существовал?!
– Я видел его своими собственными глазами. – Дядюшка кивнул. – И я твердо знаю, что тот оборотень мертв. Его убили… Что смотришь, мальчик? – Он усмехнулся. – Понимаю, в наш просвещенный век верить в оборотней – это моветон. А ты вот мне скажи, отчего у Анны всего за одну ночь и глаза, и волосы цвет сменили?
Клим не знал. Но вопрос и в самом деле был более чем занимательный.
– Озеро ее позвало. Вот и проснулась серебряная кровь.
– Не озеро. Анну с башни кто-то столкнул.
– Столкнул, говоришь? – Пожалуй, впервые за весь их странный разговор дядюшка оживился. – Она видела, кто это сделал?
– Нет.
– Ничего не понимаю. – Дядюшка сделал еще один глоток, помотал головой. – По закону ничего на острове ей больше не принадлежит. Все отошло злотниковской да кутасовской своре.
– В любом случае понимаете вы больше нашего. – Мелькнула вдруг шальная мысль довериться, пойти до конца. – И остров знаете, как никто другой. Я видел карту, – сказал Клим после небольшой паузы. – Точнее, не карту, а кусок карты. Мне показалось, что это схема каких-то подземных переходов и пещер. Здесь, под островом, есть пещеры?
– Где ты видел эту карту? – Вопрос дядюшка проигнорировал, но, очевидно, заинтересовался, даже бутыль с самогоном отставил.
– У Анны. Она привезла с собой в Чернокаменск копию.