— Бред, — выдохнул он стенам.
Стены не ответили. А странные чувства, желания не тела, души, буквально накрыли Тэда с головой. Он отчетливо ощутил, что еще немного — и просто захлебнется в них. Такого с ним не случалась еще ни разу. Ловец с радостью бы продал собственную душу первородному мраку, чтобы этого и вовсе никогда не было.
Он пытался обмануть себя, внушить, что происходящее с ним лишь голод тела. Нужно просто подмять эту пигалицу под себя, прижать лопатками к простыням и раз за разом резко, с наслаждением вабиться в нее, услышать ее стоны, почувствовать ее руки на своей спине. Провести с ней ночь, две, неделю, месяц. Насытиться. А потом забыть, как дурман, как наваждение, выкинуть из головы, из жизни.
Но чем дольше Тэд убеждал себя в этом, тем отчетливее осознавал: ему не хватит ни недели, ни месяца. А еще — он не согласен был только на ее тело.
Тарелка с супом все же полетела в стену. Ловец отчетливо осознал: он не просто влюбился, он полюбил эту заразу, которой не нужен ни на цент.
— Да чтоб тебя!
Тэд так и пролежал недвижимым до вечера. Его душил воздух вокруг, палата, время, которое тянется клейкой смолой. Мессир, зайдя к ловцу и узрев настенную живопись, вместо приветствия изрек:
— У тебя тут весело, как посмотрю, и культурно.
Тэд, сев со стоном на кровать, упер руки в одеяло и хмуро, тоже опустив пожелания здоровья, спросил:
— Вы знали, что я зацеплюсь за свой якорь так, что без мясницкого ножа этот крюк из меня не вытащить?
— Предполагал, — собеседник без приглашения сел на кровать рядом.
— Зачем? Чтобы я сошел с ума в этом мире, а не в лабиринте?
— Я нашел якорь. А вот держать тебя, обнимая руками, или удерживать, вырывая часть тела с мясом, как крючок рыбьи потроха — это уже не от меня зависит, — Логан взглянул на Тэда внимательно, и, будто поняв что-то, уже другим тоном спросил:
— Сильно напортачил?
— Сильнее некуда.
— Сам виноват, — отрезал Логан. — Кстати, о девчонке, раз уж о ней речь зашла. Вчера она написала на мужа заявление. Этого супружника уже даже арестовали. Как только ее писулька оказалась у меня в руках, сразу же отрядил одного из ловцов и допросили душу погибшей служанки, Лили. Загранница все подтвердила. Сейчас Грегор Элгрис у меня в застенках. Правда, упирается, собака. Да и адвокат у него матерый, паскуда, не чета вчерашним выпускникам с юридического. Но любовница этого Грега уже дала показания. Так что день-два, и расколется, молодчик.
Тэд молчал и внимательно слушал.
— Так вот, к чему это я. Твоей девице я сказал, что дело ее заведу лишь со следующей недели, чтобы пока не дергалась. Как раз к твоей выписке. Смекаешь?
— Допустим, — ловец нахмурился, прекрасно чуя, куда клонит начальство. Если Логан сам уже все, считай, лично проконтролировал, то…
— В общем, пока этот Грегор под стражей и обвиняется лишь в покушении на жизнь своей супруги, ты можешь побеседовать с ним приватно и о смерти Томаса Элгриса. Ведь он у тебя главный подозреваемый, насколько я понял из отчета. Если гибель магната связана с регулярными побегами душ магов из барьера…. Но, сам понимаешь, допрос Грега — при условии, что официально сам станешь вести расследование покушения на Хлою Элгрис.