— Шенни, вставай, вставай! К тебе гость пришел. Взаправдашний маг! Он сейчас с ба на кухне чай пьет.
Я вылетела из постели. Цыкнула на близнецов, чтобы вышли и дали мне переодеться, а потом быстро и чуть нервно начала собираться. Тщательно расчесала волосы, несколько раз проверила хорошо ли сидит платье. Была мечта еще умыться, но видимо, не судьба.
Когда я вошла в кухню, Зак встал, оборвав разговор.
— Счастливого утра и доброго года, — с этими словами он протянул мне маленькую коробочку.
Краем глаза я заметила, что точно такая же стоит перед Фло, и уже смелее открыла крышку. Под нею обнаружился пряник, имбирный, расписанный не хуже иной открытки и свежий. Это чувствовалось по одурманивающему аромату сдобы.
— Надеюсь, у тебя на сегодня нет никаких планов? — уточнил Зак.
— Совершенно, — отчего-то улыбка так и растягивала мои губы, помимо воли.
— Тогда я жду тебя на улице, — и, обернувшись к хозяйке, гость добавил: — Мое почтение, госпожа Фло.
Старуха кокетливо стрельнула в Зака глазками, сощурила морщинистое лицо, и с достоинством аристократки ответила:
— И вам всего доброго, сэр Закриан.
Едва он ушел, Фло перевела на мнея внимательный, мудрый взгляд:
— Вот этот твой выбор одобряю. Поговорила я с ним. Он будет хорошей парой. Но что самое главное — любит тебя. В паре именно мужчина должен любить. Тогда он ради своей женщины океаны высушит.
— А женщина, разве и она не должна любить? — я слегка растерялась от речи старухи.
— Может, но лучше не стоит. А вот позволять себя любить — да. На этом и стоят самые прочные и долговечные союзы. Обоюдная же страсть — из нее толком ничего не выходит.
Слова старухи заставили меня задуматься. Умывалась я уже не столь окрыленная предчувствием чуда, но когда спустилась на крыльцо, где ждал меня Зак, решила, что сегодня стоит отбросить все мысли в сторону и наслаждаться этим ясным днем, в воздухе которого чувствовался легкий еще не морозец, но по-осеннему прохладный дух.
Я куталась в подаренную шаль, Зак рассказывал смешные истории, от которых хотелось смеяться. Мы так и доплыли до столицы: держась за руки и разговаривая о ерунде. Потом были булочки с корицей на завтрак в уютном кафе, прогулка по пестрому, праздничному городу, шумный осенний базар с наливными яблоками, которые хрустели особенно, по-осеннему сочно. Выступление бродячей труппы иллюзионистов и парк с золотыми кленами. Именно под кроной одного из них мы и остановились.
Над головою шелестели желтые листья, руки Зака нежно обнимали меня за талию, а он наклонился ко мне. Не требуя, не прося, а даря. Поцелуй окутывал, погружал, манил. Его пальцы зарылись в мои волосы, перебирая пряди, лаская, сводя с ума. Я кожей ощущала, что за этой нежностью стоит мужская твердость, настойчивость сила. Не давящая, но призывающая покориться.
Я сдалась, сдалась на милость победителя. Мое тело сказало об этом без слов: предательской дрожью, мнящим запахом, предвкушением, которое он ощутил, казалось подушечками пальцев.
Зак оторвался с видимым трудом, обнял мое лицо ладонями, как драгоценную чашу, и заглянул в глаза. Не знаю, что он хотел там увидеть. Я же лишь ощутила, как губы припухли от поцелуев.
Наши сердца стучали часто-часто, близко-близко, а вокруг начали зажигаться фонари. Легкий осенний ветер вальсировал листьями кленов.