Анненский молчал, обескураженный неожиданным оборотом разговора. Подозвав Шарапова, Ремизов с его помощью надел поверх гимнастерки ватник, затянулся ремнем и нахлобучил фуражку.
– Не люблю пилоток, – сказал он, поймав взгляд Сабурова. – Может, и удобней, но лихости нет. – Потом, приложив руку тыльной стороной к козырьку, проверил, правильно ли сидит фуражка, прицепил к поясу две гранаты и взял автомат. Сделав все эти приготовления, Ремизов посмотрел на часы. Сабуров, который знал из приказа Проценко, что атака должна начаться ровно в двадцать два, тоже взглянул на свои часы. Оставалось двадцать минут.
Через пять минут они уже сидели в узком, спускавшемся к Волге овражке с нарытыми по откосам окопами – здесь по приказу Ремизова сосредоточивались штурмовые группы.
Люди сидели в окопах, держа в руках оружие, прислонившись к земляным стенкам и друг к другу. Разговоры велись шепотом. В одну сторону до немцев было метров двести, зато в другую, насколько позволяли судить дневные расчеты, всего полсотни. Разговаривали только тогда, когда над головой, вереща, проходил У-2.
– Опять королевская авиация полетела, – сказал кто-то рядом с Сабуровым, когда еще один У-2 прожужжал над оврагом.
– Кукурузник.
– А у нас на Северо-Западном его лесником звали.
– Где как. Где какая природа…
– Через три минуты должна начаться артподготовка, – сказал Ремизов. – Гранат помногу взяли? – обратился он к бойцам, сидевшим рядом с ним в окопе.
– По шесть штук, товарищ полковник, – отрапортовал сержант.
– Тише, не кричи, – сказал Ремизов. – По шесть? Это ничего. А ежели стена, а за стеной немцы и не обойти ее?
– Тогда взорвем, товарищ полковник, – ответил сержант, – А тол взяли?
– А как же, товарищ полковник!
– А чего у тебя винтовка без штыка? – спросил Ремизов одного из бойцов.
– У меня вот сестрица есть. – Боец хлопнул рукой по зазвеневшей на боку сабле.
– Казак, что ли?
– Из конного корпуса Героя Советского Союза генерал-майора Доватора.
– Что ж ты, казак, а не на коне? – усмехнулся Ремизов.
– Я про коня забыл. С лета в глаза не видел.
– Скучаешь?