Валя (Семенову). Товарищ, вы слышите, что он говорит. Ведь вот он же сейчас пришел и всех выдал и рассказал, как наши хотят из города выйти, и где, и когда. Они все погибнут из-за него. Если бы у меня что-нибудь было. (Подходит близко к Глобе, с трудом поднимает руку.) Вот! (Ударяет его.)
Глоба с силой отталкивает ее. Она, пошатнувшись, валится на стул у стены. Долгое молчание.
Глоба (заметив, что Семенов отвернулся, подходит к Вале, тихо толкает ее). Валя!
Валя (громко). Что?
На ее голос оборачивается Семенов.
Глоба (меняя тон). Вот что я вам скажу, барышня. Вы не очень! Я не люблю, когда меня руками трогают. Это я вам, конечно, на первый раз по вашей женской слабости прощу. А там, имейте в виду, и до вас руками коснуться можно.
Валя. Как я могла раньше не догадаться? Вы же всегда такие вещи говорили, что мне противно было. Вот вы какой! А я не догадалась.
Семенов (быстро подойдя к ней). А ты не огорчайся! (Кивнув на Глобу.) Это же свой, товарищ, это же он так. Для осторожности. (Глобе, сердито.) Что ты, в самом деле, дурака валяешь? Что мы, немцы, что ли? Всем нам один конец. Что же, до самой смерти, что ли, теперь друг друга подозревать? Смотри, до чего ее довел. С заданием перешел?
Глоба. А иди ты знаешь куда? Все вы думаете, что для вас с заданиями ходят. Жить я хочу. Понятно? Вот и все мои задания. Ничего мне такого ваша Советская власть не дала, чтобы помирать мне за нее.
Валя (Семенову). Они у меня все руки вывернули. Ну, ударьте же хоть вы его, ради бога, чтобы почувствовал он, какой он гадюка.
Семенов подходит к Глобе и замахивается.
Глоба (выкрутив ему руку). Ну-ну, потише, а то я сейчас в дверь стукну, скажу немцам; что ты тут партизанскую войну разводишь. Я им знаешь какие сведения принес? Они тебе за меня ноги переломают.
Пауза. Внимательно смотрит на старые дубовые часы с маятником. На часах ровно восемь.
Что, часы правильные?
Все молчат.
Часы, говорю, правильные?
Семенов. А что тебе часы? (С интересом). Зачем тебе, который час, знать надо?
Глоба. Я спросил: часы правильные? И больше я вопросов к тебе не имею, так что молчи. (Прислушивается.)
Из тишины доносятся первые далекие выстрелы. Свет гаснет.
Картина восьмая
Обстановка пятой картины. Берег лимана. Тревожная музыка близкого боя. Два красноармейца, поддерживая, вводят на сцену Васина. Сажают его.