Куно стоял ошеломлённый.
– Усядься же, господин граф, и успокойся: я вовсе в этом не виновата, – говорила Павлова. – Ребёнок всегда был непослушный и своенравный. Чуть жизнью не заплатили за первого старосту и за этого чеха, которого вы сюда приводили, потому что и он позже в Бресте умер, а на нас пало подозрение в отравлении.
Она смешалась, говоря это, опустила глаза и понизила голос.
– Кто может знать, что эта сумасшедшая делала; я в жизни моего любимого Павлика не была бы уверена, если бы она жила с нами дома, так как она не скрывала того, что его ненавидела.
Хозяйка замолчала, молчал и Дингейм.
– Всё-таки слово что-то значит, когда однажды было дано, а я от него не освободил: кольцо на пальце имею! Я ездил, куда она велела, делал, что поручила. Возвратился согласно её воле и для неё. Этого не может быть!
– Но она в брак вступила, – прервала Павлова, – что же вы, с Богом за неё и с Орденом станете бороться. Она рясу надела, она поклялась.
Дингейм горячился.
– Значит, она не вспоминала обо мне? – спросил он.
– Если я говорила ей о вас, она смеялась только, пожимала плечами и называла вас, знаете как? Знаете, что о вас говорила? «Это мой кнехт, а королевы за кнехтов замуж не выходят».
Кровь ударила в лицо Дингейма, он встал, сдерживая эмоции, чтобы не вспылить, сильно стиснул уста. Из-под прищуренных век светились белки.
– Где же ваша дочка? – спросил он.
Пани Павлова, казалось, размышляла и колебалась.
– Я не знаю хорошо, при госпитале в Эльблонге, или в Мальборге, может, или её уже куда-нибудь на деревню выслали.
Граф Куно поклонился.
– Счастья вам желаю в вашем новом браке и будьте здоровы, – сказал он.
Она хотела попрощаться более чувственной хозяйкой, но, заметив гнев на лице так сильно разочарованного, она воздержалась.
Дингейм захлопнул за собой дверь и пошёл назад в постоялый двор.
Там зашагал он прямо к конюшне и приказал седлать коня. Он осмотрел и испробовал привязанный к седлу меч, начал торопить людей, чтобы быстрей готовились в дорогу, и сразу выехал из города.
Хотя госпожа Павлова гневалась на дочку, осталась у неё привязанность к ребёнку.