— Ух ты! — восхищенно выдохнул юнга.
— С шерсткой несколько иначе, м-ня, — продолжила между тем фелида. — Она у нас меняет оттенок непроизвольно — и постепенно, за часы или даже дни. М-ня, в зависимости от великого множества факторов, не всегда очевидных даже нам самим!
— У нас в космошколе, на факультете суперкарго, ходила поговорка: «продать фелиде краску для волос», — проговорила Ксен. — В значении «заключить успешную сделку в самых неблагоприятных условиях». Теперь я понимаю, откуда пошло это выражение — а тогда в него как-то даже не вдумывалась!
— М-ня, забавно, — охотно согласилась пассажирка. — Обожаю такого рода присказки! — она повела из-стороны в сторону хвостом — до меня не дотянулась, а вот придвинувшегося было Дика вынудила поспешно отшатнуться. — О, не стоит пугаться… я забыла, мальчик или девочка, м-ня? — повернулась к юнге гостья.
— Мальчик! — пробормотал тот.
— Хвост мягкий, больно ударить им невозможно, — продолжила фелида. — Если хочешь, можешь потрогать, м-ня! — неожиданно предложила она парнишке.
— Правда можно? — распахнул глазищи тот.
— М-ня, только сильно не сжимай — а то больно будет уже мне, — предупредила Дика даза Мняйя.
— Не буду! — заверил ее юнга, несмело протягивая руку. — И правда, какой мягкий! — поведал он нам спустя пару ударов сердца.
Гм… Я бы тоже не отказался погладить пушистую часть гостьи, но просить о подобном, ясное дело, не рискнул.
— М-ня, кроме всего прочего, хвост служит нам органом осязания, — пояснила тем временем пассажирка. — Наши далекие предки пользовались им на охоте, для поиска добычи, м-ня!
— А разве это удобно? — поинтересовался осмелевший Дик. — Хвост же сзади!
— М-ня, это только так кажется, — ответила ему собеседница. Не пояснив, впрочем, при этом: кажется, что неудобно (может, древние фелиды охотились, пятясь спиной вперед, кто их знает) или что хвост — сзади (ведь, по-хорошему, если он высовывается из-под юбки с тыла, это еще вовсе не значит, что он там и прикреплен к телу!).
— А вы сами когда-нибудь охотились? — спросил неугомонный юнга.
— М-ня, мой наставник говорил, что вся наша жизнь — своего рода охота, даже если при этом мы не выслеживаем, не убиваем и не пожираем никого, кроме самих себя, — заявила пассажирка. — М-ня, это не следует понимать буквально — тут должна была идти тонкая игра слов, вся красота которой на УМ-наречии теряется…
— В целом, смысл ясен, — заметил я.
— М-ня, я рада! — гостья потянулась к своей второй, еще непочатой бутылке.
Вот теперь я разглядел как она их откупоривает — и едва не подавился кусочком мяса, который как раз собирался проглотить: из-под безобидного розового ноготка на одном из пальчиков фелиды вдруг высунулся длиннющий, с самый этот палец, изогнутый серый коготь, им-то даза Мняйя и подцепила пивную пробку — явно уже привычным движением.
Ну ни ордена себе!
— М-ня, третий тост у нас обычно произносить не принято, — спрятав коготь, как ни в чем не бывало продолжила пассажирка. — В этот раз мы, как правило, пьем молча — за то, что осталось в прошлом, и за то, что, м-ня, только грядет. Но если рядом находится тот, у кого будущего нет — наоборот, обязательно нужно что-нибудь сказать ему под руку с напитком, даже и сущую глупость, м-ня. Чтобы спутать Бездне расчеты — хотя чаще всего это уже бесполезно…
ebooksa