Наставники Лавкрафта ,

– Выходит, что он увильнул от правды – сказал, что этого не было? – Ответ был мне так ясен, что я добавила: – Понимаю. Он солгал.

– Ох ты! – пробормотала миссис Гроуз. Видимо, это ей не показалось важным, судя по следующему замечанию: – Видите ли, ведь мисс Джессель не возражала. Она этого Майлсу не запрещала.

– А он сослался на это в свое оправдание?

– Нет, – неохотно произнесла она, – Майлс об этом ничего не говорил.

– Не упоминал о гувернантке в связи с Квинтом?

Гроуз заметно покраснела, поняв, к чему я клоню.

– Ну, не высказывал он ничего. Отрицал, – и она повторила: – он отрицал.

Господи, как же мне пришлось нажать на нее!

– Значит, вам стало ясно, что ребенок знал, что происходило между этими двумя негодниками?

– Не знаю, – простонала бедняжка. – Не знаю!

– Да знаете вы все, дорогая моя. Просто вам недостает моей ужасной храбрости, и вы умалчиваете, из робости, скромности и деликатности, даже о том, что в прошлом, когда вам приходилось, без моей помощи, молча терпеть, мучило вас больше всего. Но я вытащу это наружу! Что-то в поведении мальчика дало вам понять, что он покрывал и оберегал их связь.

– Ох, он не смог препятствовать…

– Тому, что вы, осмелюсь утверждать, узнали правду? Но, боже мой, – я разгорячилась от новой мысли, – что же они должны были сделать, чтобы до такой степени преуспеть с ним?!

– Ах, да ведь нынче все уже наладилось! – печально заметила Гроуз.

– Меня уже не удивляет, что вы так странно себя повели, – не унималась я, – когда узнали от меня про то письмо из школы!

– Не думаю, что вела себя страннее вашего! – парировала она простодушно. – И если он так худо поступал раньше, как же он может быть таким ангелом сейчас?

– И в самом деле… да и творил ли что-то плохое в школе! Как же, как это понять? Знаете что, сделаем так, – сказала я, совсем измучившись, – оставьте это на мой суд, но я что-то скажу лишь через несколько дней. Только оставьте это на мой суд! – я сорвалась на крик, и Гроуз уставилась на меня. – Есть направления, в которых я пока не должна двигаться.

Тем временем я обдумала ее упоминание о том, что мальчик иногда очень кстати для нас проговаривался.

– Если вы, упрекая Майлса, назвали Квинта низким слугой, позвольте угадать: он сказал вам, что вы такая же? – По лицу экономки было видно, что я попала в цель. – И вы простили ему?

– А вы бы не простили?