Ночь была темная, и Кристина, возможно, подошла слишком близко, прежде чем увидела, чем занимаются мужчины. Конечно, она их узнала, да и они признали ее и сразу поняли, что теперь в ее власти. Чтобы обезопасить себя, они могли сделать только одно и… сделали это. Они ударили ее по голове, вырыли яму поглубже и закопали тело вместе с окованным железом сундуком.
Должно быть, они сознавали, что единственный шанс избежать подозрения – побыстрее покончить с делом и вернуться в деревню, пока их отсутствия не заметили. Это им удалось: тотчас же они поспешили обратно и уже полчаса спустя мирно беседовали со стариком столяром, который мастерил гроб для старого Аларио. Он был приятелем обоих – работал вместе с ними на ремонте хозяйского дома.
Насколько мне известно, только два человека знали, где Аларио хранит свои сокровища: Анжело и та самая старая служанка, о которой я уже упоминал. Анжело отсутствовал, кражу обнаружила женщина.
Довольно легко понять, почему никто не знал, где хранились деньги. Старик всегда закрывал дверь своей комнаты на замок, когда уходил, а ключ никому не доверял – носил с собой. И никогда не дозволял служанке убирать комнату – даже когда был рядом. В то же время вся деревня знала, что денежки у него водятся, и каменщики вполне могли узнать, где он их прячет, забравшись, например, через окно, когда он отсутствовал. Если бы старик не потерял сознание, то до последнего вздоха трясся бы над своим богатством. Верная служанка забыла о его существовании, когда, охваченная страхом смерти, вместе с другими убежала из комнаты. Двадцати минут не прошло, как она вернулась назад с двумя отвратительного вида старухами – в деревне их всегда звали, если следовало подготовить усопшего к погребению. Даже тогда не сразу осмелилась она приблизиться к одру покойника. Но затем сделала вид, будто что-то уронила, опустилась на колени и заглянула под кровать. Стены комнаты сияли свежей побелкой. Потому женщине хватило одного беглого взгляда, чтобы понять – сундук исчез. Днем и даже вечером он был еще на месте – это она знала точно. А теперь исчез. Значит, его украли совсем недавно, – когда она вместе с другими вышла из комнаты.
В деревне карабинеров не было. Не имелось даже деревенского сторожа, поскольку органы самоуправления в ней отсутствовали. Их и сейчас там нет. Считалось, видимо, что за селением должны надзирать власти Скали – каким-то таинственным способом: путь оттуда составляет часа два, не меньше.
Потому женщина, прожившая всю жизнь в деревне, и помыслить не могла, что за помощью надо обращаться к властям. Она просто ударилась в истерику и побежала по деревне, оглашая сгустившуюся тьму истошными воплями: «Ограбили! Хозяйский дом ограбили!» Люди выглядывали наружу, но прийти ей на помощь никто не спешил. Более того, большинство принялось судачить, что деньги она сама украла. И вот крики донеслись до дома, где жила невеста Анжело и ее отец. Тот собрал всех домочадцев (у каждого из них имелся собственный интерес к делу, ведь они собирались принять в семью сына того, кого ограбили) и провозгласил, что, по его мнению, сундук утащили те самые два странствующих каменщика, которые жили в доме. И, решив взяться за поиски, сам их и возглавил.
Начались они в доме покойного Аларио, а закончились в мастерской плотника: там и обнаружились оба вора. Они мирно сидели и попивали вино с хозяином при свете масляной лампы рядом с недоделанным гробом. Прибывшие немедленно обвинили их в преступлении и пригрозили, что сейчас же схватят и запрут в погребе – до той поры, пока из Скали не прибудут карабинеры. Преступники молча переглянулись, опрокинули лампу, ухватились за стоявший между ними гроб и, пользуясь им как тараном, ринулись во тьме на своих противников. Мгновение – и злодеи исчезли из виду.
На этом первая часть истории заканчивается. Сокровища исчезли. Попытки разыскать их успеха не имели. Люди решили, что ворам удалось скрыться вместе с добычей. Старого Аларио похоронили. Когда наконец Анжело вернулся, оказалось, что денег у него нет даже для того, чтобы оплатить тризну.
Стоит ли говорить, что, утратив благосостояние, он потерял и невесту. В этих краях браки зиждутся на строгих деловых принципах, и если в назначенный срок оговоренная сумма не отдана родителям невесты, то и свадьбы не будет. Несчастному Анжело все это было хорошо известно. Земли у него не было. А кроме денег, которые его родитель вывез из Южной Америки и которые теперь исчезли, имелся только недостроенный дом, неизрасходованные строительные материалы и долги. Перед Анжело маячила нищета, а та милая толстушка, что должна была стать его женой, только надменно вздернула носик, когда они случайно повстречались.
Что касается Кристины, то хватились ее лишь через несколько дней, когда кто-то вдруг вспомнил, что ее посылали за доктором в Скали. В принципе, она нередко исчезала, – это случалось тогда, когда девушка нанималась на работу на какую-нибудь отдаленную ферму. Но она всегда возвращалась. А теперь не вернулась. И люди подумали: цыганка была в сговоре с преступниками и убежала вместе с ними.
Я замолчал и осушил свой бокал.
– Должен сказать, – заметил Хольгер, вновь взявшись набивать трубку, – такого рода вещи случаются повсеместно. А все потому, что в убийстве, как и во внезапной и необъяснимой смерти, есть некое очарование. Своеобразный шарм, если хотите. Тем более когда это случается в такой романтической стране, как эта. События, которые в иной обстановке можно назвать отвратительными, здесь приобретают особый драматизм и таинственность. Потому что это Италия, а мы живем в цитадели, которую выстроил Карл V для защиты от самых настоящих пиратов-берберов.
– Что-то такое в этом, действительно, есть, – согласился я.
Вообще-то, Хольгер очень романтичный малый, но всегда стремится объяснить, что и почему он чувствует.
– Полагаю, тело бедной девушки все-таки обнаружили. Вместе с сундуком, – произнес он после паузы.
– Если вам и в самом деле интересно, – отвечал я, – могу рассказать историю до конца.
К тому времени луна поднялась выше, и силуэт на фоне холма стал виден еще отчетливее, чем прежде.
Очень скоро деревня вновь погрузилась в привычную спячку. Никто не скучал об Аларио. Хотя он и был родом из этих мест, но считался чуть ли не чужаком – слишком долго прожил вдали, в Южной Америке. Анжело жил в недостроенном жилище. Старая служанка ушла, потому что платить ей было нечем. Впрочем, изредка она навещала дом, чтобы постирать юноше белье. Видимо, в память о прежних днях. После смерти отца, кроме дома, молодой человек унаследовал еще небольшой клочок земли на некотором удалении от деревни. Пытался его возделывать, но без особого энтузиазма, поскольку знал, что налоги за дом и за землю внести не сможет, а потому имущество будет конфисковано государством. Если прежде им не завладеет кредитор, который ссудил покойного отца строительными материалами: обратно взять их он отказался.
Анжело чувствовал себя глубоко несчастным. Пока отец был жив и богат, каждая девушка в деревне была влюблена в него. Но теперь все переменилось. Как приятно, когда тебя уважают, тобой восхищаются, когда тебя наперебой приглашают зайти и выпить вина (особенно те, у кого в семье дочь на выданье). И как тяжко, когда тебя не замечают, а то и смеются вслед – потому что грабители лишили тебя богатства. Юноша жил один и в одиночестве готовил себе скудную еду. Уныние и меланхолия охватывали его все сильнее и сильнее.
Когда дневные труды заканчивались и спускались сумерки, Анжело вместо того, чтобы проводить время со сверстниками, уходил за деревню и в одиночестве бродил по пустошам – до тех пор, пока не наступала ночь. Тогда он возвращался домой и, не зажигая лампы (при его бедности масло приходилось экономить), ложился спать.
ebooksa