Когда дождь и ветер стучат в окно

Милда вмиг скинула домашние туфли, быстро сунула ноги в уличные, схватила сумку и выскочила на лестницу.

Криш выбежал за ней:

— Скажи на милость, что случилось? Куда побежала?

— Из-за этой скотины я на даче все окна и двери открытыми оставила! — бросила Милда и помчалась по лестнице.

11

Около двух часов ночи в Министерство госбезопасности вернулся Димза и доложил: в указанной даче, в каморке над дровяным сараем, обнаружены следы, еще недавно там кто-то жил. Теперь каморка пуста.

В половине третьего на квартире Риекстиня произвели обыск, но ничего подозрительного не нашли.

Когда Гайгал кончил докладывать о результатах акции, Калнозол только вздохнул:

— Упорхнула птичка, но далеко она не улетит. За дачей и квартирой Риекстиня надо следить.

Полковник еще раз вздохнул и пошел к генералу выслушивать не очень лестные реплики. Димза и Гайгал отправились домой — хоть несколько часов поспать.

Шестая глава

ЛЕЙНАСАР РАЗВИВАЕТ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

1

Дом Гобы пришелся Лейнасару по душе. Из-за небольшой жилой площади деревянная одноэтажная постройка не была национализирована. Размеры сада, правда, превышали дозволенные нормы, но на такие вещи сразу после войны не обращали внимания. Так что Гоба тут был полным хозяином. Сад был окружен дощатым, когда-то коричневым забором, над которым тянулись три ряда колючей проволоки. Изнутри забор обсажен сиренью. С этой сиренью старик непрерывно воевал — подрубал корни, обрезал ветви, не давал ей разрастаться внутрь. Хочет — пусть тянется на улицу. Срубить сирень не решался: за ранние цветы на рынке можно кое-что взять. К тому же сирень закрывала сад от посторонних взглядов. Зачем будить нехорошие мысли у всяких лодырей и воров, которые только и думают, как бы чужим добром поживиться?

В саду использован каждый клочок земли. Яблоки, сливы, вишни, черная и красная смородина, кусты крыжовника, грядки с клубникой, огурцами, салатами, помидорами, парник для ранней продукции, борозды с картофелем — все строго продумано, взвешено, чтоб ни одна пядь земли не осталась необработанной. Дорожки узкие-узкие, сразу на обе ноги на них и не станешь.

Дом посреди самого сада, хлев чуть в сторонке, тут же и навес для дров. В хлеву когда-то стояла корова. Теперь старухе тяжелая работа не под силу. С нее хватит и свиньи, кроликов и восьми гусей. Для них за хлевом отведен маленький, похожий на ящик загончик. Меньше будут двигаться, больше жиру нагуляют, рассуждали старики. Дом сторожили четыре большие овчарки; каждая привязана перед своей стороной дома и бегает, волоча за собой цепь по протянутой в воздухе проволоке. Живым мимо них чужому не пройти.

Несколько дней подряд Лейнасар задабривал этих зверюг колбасой и другими лакомствами, и вскоре те при виде своего добродетели только тихонько скулили.

Лейнасара поселили в комнате Алексиса. В ней ничего не изменилось, с тех пор как Алексис ушел в шуцманы. Покрытый льняной скатертью стол, железная кровать под пестрым одеялом, книжная полка с несколькими школьными учебниками и патефоном, на стенах добрая сотня»фотокарточек киноактрис и киноактеров, в углу возле печки — велосипед без покрышек. Велосипеду Лейнасар обрадовался, починит и будет ездить, не придется большие расстояния пешком бегать. От этой комнаты ближе всего к забору; если постучат, то услышит и без лишнего шума проведет к себе мимо собак.

После того как Лейнасар в первый вечер выложил все, что знал об Алексисе, немало, конечно, приврав при этом, чтобы расположить к себе стариков, они заговорили о плате за квартиру и стол. Старуха в разговор не вмешивалась, только нашептывала что-то старику на ухо.

Наконец старик потребовал пятьсот рублей в месяц, кроме того — отдельно на мясо.

— Но я ведь друг вашего Алексиса! — воскликнул Лейнасар.

— Потому так дешево и пустили вас.