— Потому что у меня больная.
— Кто?
— Новая кукла, которую мне подарила Манечка.
Катя и Люба — так звали девочек — осторожно, на цыпочках, вошли в детскую.
— Я умею лечить, и если хочешь, берусь поставить на ноги твою куклу, — предложила Катя.
— Ах, пожалуйста.
Катя подошла к моей кровати, взяла меня за руку, чтобы пощупать пульс, как делают доктора, и проговорила тихо:
— Бедняжечка, у нее сильный жар; болезнь серьезная, надо немедленно принять меры.
Соня и Люба взглянули на нее вопросительно, они не поняли, что значит: «принять меры?»
— Надо сейчас же обложить ее горчичниками, компрессом8 и прописать лекарство, которое она должна принимать аккуратно, — поспешила объяснить Катя и, присев к столу, начала строчить рецепт.
В эту минуту дверь в соседнюю комнату отворилась, и на пороге показалась мама моей Сонечки.
— Что ваша больная? — спросила она с улыбкой.
— Лежит. Катя обещала вылечить, — отвечала Соня, — но только не знаю наверное — как ей это удастся.
— Я слышала ваш разговор, — продолжала мама. — Катя отличный доктор, болезнь определила верно и лекарство прописала хорошее, но, по-моему, для того чтобы Милочка скорее поправилась, ее надо лечить не дома, а отдать на несколько дней в лечебницу, откуда она вернется совершенно здоровою.
— Ты думаешь?
— Я в этом вполне убеждена; ручаюсь тебе головой, что менее чем через неделю Милочка сделается неузнаваема.
— Так что же, — отозвалась Соня, взглянув на подруг, — разве согласиться?
— Конечно, — в один голос отвечали последние.
Несколько минут продолжалось молчание. Соня смотрела на меня с любовью, ей словно жаль было расстаться со мною даже ненадолго, и в то же самое время она ясно сознавала, что это необходимо.
— Мама, я согласна, — проговорила, наконец, девочка, — бери мою Милочку, отправляй в лечебницу, но только с условием, чтобы она оттуда вернулась здоровою.