Арктическое торнадо

22
18
20
22
24
26
28
30

– Верно, – согласился Малышев. – Давайте я полезу первый. Я все это придумал, к тому же я самый сильный.

Он вооружился ножкой от сломанного стула и все той же отверткой. Русанов с Хайдаровым подтолкнули его снизу – и механик вполз в жестяную трубу. Трое товарищей остались ждать, причем теперь Хайдаров занял место возле отверстия – договорились, что если Кирилл все подготовит и путь будет свободен, он подаст сигнал – три раза с промежутками стукнет о короб, – и Равиль должен был первым его услышать.

Потянулись минуты напряженного ожидания. Время от времени Луценко или Русанов шепотом спрашивали наладчика: «Ну, что там? Что слышно?» И он так же шепотом отвечал: «ползет», потом «остановился», потом «ничего не слышу». Затем Хайдаров, залезший в трубу уже почти до пояса, услышал явственный скрежет – и сразу после этого раздававшийся из короба ритмичный звук замолк.

– Кажется, он вырубил вентилятор, – сообщил наладчик товарищам. – Теперь недолго осталось.

Это сообщение вызвало общее оживление. Все стали собираться, проверять карманы, Луценко положил поближе узел с продуктами, сделанный из собственной наволочки – другого мешка узникам сделать не удалось.

Однако шла минута за минутой, а долгожданный сигнал все не раздавался. Как ни прислушивался Хайдаров, он не мог уловить вообще никаких звуков из трубы. Прошло чуть ли не полчаса, затем наладчик вновь услышал какое-то движение, потом вновь загудел вентилятор, а затем из отверстия показалась голова Малышева. Он выглядел озабоченным.

– Отбой! – сказал он товарищам. – Не получилось отвинтить дальнюю решетку. Она прикручена снаружи, изнутри ее можно только вышибить. Но тогда такой шум будет, что всех разбудим.

– Что, не выберемся? – с тревогой спросил Русанов.

– Да нет, выберемся, только завтра, – отвечал Малышев. – Сегодня днем мне надо пробраться к этой стене снаружи и отвинтить шурупы. Нужно, чтобы рядом никого не было. И еще нужна лесенка – без нее трудно будет.

– Лесенка – это проблема… – почесал в затылке Хайдаров. – Что-то я здесь за все время никаких лесенок не видел.

– Ладно, давайте спать, – решил Луценко. – Утро, как говорится, вечера мудренее.

Малышев поставил на место решетку, слегка закрепив ее парой шурупов, стол отнесли на прежнее место, и все легли. Заснуть им, правда, удалось не сразу – возбуждение от неудавшегося никак не проходило. Но постепенно сон взял свое. Луценко заснул позже остальных: он думал над тем, как создать возможность снять проклятую решетку, которая преграждала им путь к свободе.

Утром за завтраком инженер изложил свой план.

– Чтобы отвлечь охранников, надо инсценировать побег, – начал он. – Не настоящий, а глупый, стихийный. Кто-то должен побежать к реке. Вряд ли охранники будут стрелять: пока не поступит приказ, они нас убивать не будут. Скорее погонятся и по шее надают. А пока они будут бегать, остальные трое отвернут решетку.

– Без лесенки? – удивился Малышев.

– Ее заменят спины товарищей, – отвечал Луценко. – Чем не лесенка?

– Понятно… – протянул Хайдаров. – Осталось определить, кто будет подставлять шею – ну, чтобы накостыляли, – а кто спину. А кто наверху с отверткой будет прохлаждаться. Что, бросим жребий?

– Не надо бросать жребий! – неожиданно заявил Русанов. – Побег устрою я.

Все с удивлением посмотрели на монтера. Тот объяснил:

– Охрана знает, что я привык к наркотикам; можно сказать, считают меня наркоманом. И если я выкину какую-нибудь глупость – например, брошусь бежать к реке, – они не удивятся. Ну, а шея… Пусть это будет для меня вроде курса лечения.