— Ну так что? — нетерпеливо перебил его Том. — Если Тьюди написала, что любит тебя…
Рикар снова похлопал по карману:
— Нет,
— Я не хочу его видеть.
Оба уже начали терять самообладание.
— Из-за тебя Тьюди расстроена, — сказал Том. — Лучше бы тебе вообще не вмешиваться куда не просят.
Ответ Рикара был почтительным, однако в глазах полыхала гордость.
— У меня нет много состояния.
И тут — подумать только! — Тому стало его жаль.
— Она должна сделать правильный выбор, — сказал он мягко. — А ты мешаешь.
— И это я тоже понимаю. Я, наверно, раньше, чем можно, вернусь в часть. Попрошу у товарища самолет и полечу, а если разобьюсь, так будет лучше.
— Что за ерунда!
Они пожали друг другу руки, и Том скопировал его официальный поклон, этот легкий кивок, краткий, как воинское приветствие, когда отдают честь…
Через час он отправился в пансион за Тьюди. Она выглядела очаровательно в чернильно-синем муслиновом платье, ее серебряные волосы сияли поистине ангельским светом. Отъезжая от крыльца, он сказал:
— Я чувствую себя просто скотиной. Но нельзя же иметь сразу двух кавалеров, а? Это могут позволить себе молоденькие девушки — на танцах.
— Я понимаю. И хватит об этом, милый. Это все он. Я ничего не сделала такого, о чем не могла бы тебе рассказать.
Рикар сказал ему, в общем, то же самое. Но Тому не давал покоя тот образ, который она хранила в своем сердце.
Они поехали на юг, мимо скал, на которых, возможно, римляне выставляли наблюдательные посты, а возможно, тут прятались варвары, поджидая римских легионеров, чтобы забросать их камнями, если бы те решили пройти через ущелье.
А Том невольно себя спрашивал: «Интересно все же, кто из нас с ним римлянин, а кто варвар?»
…Внезапно над гребнем скалы показалась издающая слабый рокот точка… черная пчела, ястреб… нет, это был самолет. Оба рассеянно взглянули на него, подумав об одном и том же: уж не Рикар ли это отправился на свою морскую базу — в Тулон?