Ваганьковский приют

– Она не имела никакого права на чемодан! Это все обман. Она обокрала меня, выдала мои вещи за свои, – язвительным тоном продолжала говорить Вероника. – Ее давно посадить надо было. Выйдет из больницы, я все сделаю, чтобы посадить ее в тюрьму! Там ей самое место! В тюрьме! – голос у нее снова стал визгливым.

– Что? Что ты сказала? – Валентин оторопело уставился на нее.

– А вот то, что ты слышал.

– Повтори!

– Ладно, не будем ссориться, – сменив тональность, неожиданно миролюбиво произнесла Вероника. – Мы еще не муж и жена, у нас все впереди, – она захихикала.

И Валентину от этого хихиканья сделалось совсем нехорошо, в душе не было никаких чувств к Веронике, все давно угасло. Ему хотелось одного: чтобы она побыстрее оделась и ушла, он хотел остаться один.

– Выходит, ты участвовала в охоте за моей женой?

– Заело? – как-то покровительственно усмехнулась Вероника.

– При чем здесь заело! – вскинулся он. – Я хочу знать правду.

– Я тебе скажу всю правду, – жестко произнесла Вероника. – Это твоя ворожея устроила гонку за Ритой. Она заказала ее. Одурманила меня и дала задание. Вот мы с Игорем и следили за ней. Но нам помешали, – Вероника отпила коньяка. – Дело в том, что за Ритой следил какой-то парень. В общем, ночью была настоящая охота за твоей женой.

– Ну и что дальше, что? – торопил ее Валентин. – Вы перехватили Риту, посадили ее к себе в машину и увезли…

– Это вначале, – не дала ему закончить фразу Вероника. – Был и третий человек, маньяк какой-то. Этого ворожея не учла. Он нам все карты спутал. Игорь скрутил твою Риту. Дал ей понюхать хлороформа, чтобы не брыкалась, – и в машину. И мы помчались на Сухаревскую. По пути на Риту напялили черный парик, оправу для очков. Чтобы ее никто не узнал. Твоя Риточка оказалась в таком состоянии, что с ней можно было делать, что захочешь.

Валентин слушал и не сводил глаз с Вероники. Никак не предполагал, что в этой молодой девчонке столь откровенный хищнический характер. За подачку от Катерины ввязалась в авантюру, которая едва не стоила жизни его жене. Пусть бывшей, пусть чужой, но все же они были близки, и в его сердце совсем не угасли нормальные человеческие чувства. И ему стало жалко Риту. Он понял, что, оставшись одна, она подвергла себя разным искушениям. И вившиеся вокруг нее люди не были такими чистоплотными, какими она себе их представляла.

В передней зазвонил телефон. Вероника посмотрела на Валентина:

– Мне подойти или ты?

Валентин только кивнул. Ему хотелось наконец встать с постели, одеться. Вероника вышла, из коридора доносился ее громкий голос. Он успел натянуть рубашку, брюки. Сунул руку в карман, но полиэтиленового пакетика там не обнаружил. Он хорошо помнил, как Неверова дала ему пакетик, в котором были кольца и броши, снятые ею с Катерины. Где же он теперь?

– Вероника? – громко позвал он. Никакого ответа. Наконец она появилась из коридора, поставила на стол бутылку.

– Давай выпьем, – она налила ему и себе. Оба выпили залпом, и она налила еще.

– Послушай, Вероника, а где мой пакетик, у меня в кармане был полиэтиленовый пакетик с кольцами? Где он? – Валентин облизал губы.

– А ты не понял?