Из звёзд и костей

Аури нахмурила брови.

– «Мятежная семерка»?

– Каждый год они заменяли как минимум семь рядовых первого класса из-за нападений повстанцев. Часто туда берут подростков. Никто не выживает в отряде долго. Обычно мы участвовали в событиях на Медее. Первая миссия, на которую нас отправили… – Он наклонился вперед, упершись локтями в колени. – Это было ужасно, Аури. Безголовые дети, замученные мужчины и женщины, лежащие штабелями. Все члены противоборствующего ополчения, которые только что ступили на территорию агрессора.

Она положила руку ему на плечо, не пытаясь его прервать, но предлагая ту малую толику поддержки, которую могла.

Он прижал пальцы к губам.

– Из двадцати нас выжило только трое. Я месяцами боролся с ПТСР[22], но меня так и не уволили. Я просил помощи бесчисленное количество раз. В конце концов я намеренно провалил миссию, и меня выгнали. Я вернулся домой на лечение. Через несколько дней на мой район напали живоеды.

Сердце Аури сжалось в груди.

– О, Малакай.

– Моя младшая сестра Кестрэл в тот день доставляла посылки на своем корабле на воздушной подушке. Ей нравилось летать, и она мечтала вступить в ряды летунов, то есть авиации, несмотря на то, что случилось с отцом. – При воспоминании об этом его губы тронула улыбка.

Аури ухмыльнулась уничижительному названию Воздушного Командования. Она представила молодую девушку с развевающимися на ветру длинными волосами, с улыбкой на лице, которая плывет на длинной доске с мотором и парусом, в который задувает ветер.

– Во время нападения Кестрэл нашла меня, пыталась вытащить из района в крохотную пещеру, где мы играли детьми. Горстка живоедов выследила нас. Мы едва подошли к пещере, когда ее схватили. – Эмоции исчезли из его голоса, как будто для того, чтобы рассказать эту часть истории, ему нужно было отстраниться. – Я буквально влетел в пещеру, корабль на воздушной подушке угодил туда следом и запечатал вход. Живоеды не смогли добраться до меня, но они добрались до нее. – Он повернулся к Аури: его лицо выражало смятение и вину. Его пальцы играли с перчаткой на руке, как будто кожа под ней горела. – Я все слышал, пока они… пока они… – Он покачал головой, зажмурив глаза. Одинокая слеза скатилась по его щеке. Он быстро вытер ее.

Аури хотелось обнять его, чтобы унять боль. По сравнению с этим ее кошмары были мечтами наяву. Какой эгоистичной она была, думая, что ей пришлось тяжелее всех.

– Мне потребовалось два дня, чтобы убрать обломки и выбраться оттуда. Я понес останки тела Кестрэл обратно в район и обнаружил уничтоженную Уму. Повсюду трупы, ими пируют дикие собаки. Некоторые предпочли застрелиться, чем попасть на растерзание. Других съели, но большую часть просто убили. Тогда и появились федералы. Им нужно было кого-то обвинить. Поэтому они объявили виновным меня и отправили в Аттику со смертным приговором. Вот только я встретил не смерть. – Он выпрямился. – В соседней камере я встретил Марин.

Аури глубоко вздохнула. Прошлое Малакая витало вокруг нее, как пылинки, танцующие на солнце. Теперь перед собой она видела настоящего мужчину.

– Я восхищена тобой, – прошептала она.

Он вскинул брови.

– И это вся твоя реакция? Восхищение? Даже не потребуешь шаттл, чтобы сбежать с корабля от травмированного капитана?

Травмированный? Он думал, что стал травмированным, когда его несправедливо обвинили в смерти его сестры и всех в его районе?

– Нет, Малакай. – Аури обвила руками его шею, прижавшись щекой к его плечу. Он напрягся, но она не отпускала. – Твой надлом сделал тебя сильнее.

Он положил подбородок на ее макушку. Его тело расслабилось от прикосновения.