На меня словно обрушивается холодный душ, стоит этой мысли появиться в голове, и снова перед глазами встает эта картина: Дэнни перекидывает ногу через ограду балкона, оборачивается, смотрит…
Он прыгнул — я упала.
Мне ведь просто приснился кошмар?
Потом я вижу Бена у дверей «скорой» и начинаю осознавать, что случившееся — не сон в противном случае Дэнни сейчас был бы здесь и держал бы мою руку в своих руках.
— Что… — вырывается изо рта вороньим карканьем.
— С ней все в порядке? — спрашивает Бен медбрата.
— Небольшая шишка на лбу — это от падения. Я ей ввел успокоительное, правда не самое сильное. Она сейчас словно чуть пьяная, но в целом с ней все нормально.
— Как Дэнни? — мой голос едва слышен на фоне их голосов.
Тишина. Медбрат отворачивается. Бен едва заметно качает головой.
— Он…
Я даже толком фразу закончить не могу. Все мысли о бетонной площадке, отделяющей наш дом от окружающего его сада.
Я хочу его видеть, — говорю я и заставляю себя принять сидячее положение. Сил нет. Руки и ноги словно налились свинцом. Вот, наверное, как себя чувствуют паралитики.
Это невозможно, — отвечает Бен. Его ответ приводит меня в ярость — организм выбрасывает в кровь адреналин, которого оказывается достаточно для того, чтобы свесить ноги и встать.
— Я хочу увидеть его лицо.
— Это невозможно, — повторяет Бен. Плевать. Со мной так просто не совладаешь.
Я пытаюсь выбраться из «скорой», всхлипываю, рыдаю, ору как резаная, вырываюсь из рук Бена и медбрата.
Ему всего тридцать три. Дэнни всего тридцать три!
Он жив! Он непременно жив! Он не может вот так вот взять и… погибнуть.
— Я хочу его видеть! — захожусь я от крика, — Хочу к мужу! Хочу увидеть его лицо!
— Он спрыгнул с пятого этажа! — орет Бен, и тон его голоса заставляет меня остановиться. — Чего там смотреть?! Ты…