Хозяйка разорившейся таверны

22
18
20
22
24
26
28
30

Значит, духовка тебе не нужна!

Ну и отлично.

Свою глазированную утку я сразу отправила в разогретую печь, а сама приступила к изготовлению гвоздя программы — соуса из трюфелей, одним ухом слушая, что там несет этот расфуфыренный шарлатан.

А он, кажется, собирался покорять неискушенных кулинарными зрелищами людей не вкусом своего блюда, а виртуозностью нарезки.

Его готовка походила на жонглирование продуктами. В воздух то и дело взлетали то луковицы, то головки чеснока. Он ловил овощи, разражался своим хохотом с модным иностранным акцентом, и быстро-быстро шинковал их на разделочной доске.

Судя по тому, что под его нож ни разу не попал его кружевной длинный манжет, резать продукты он, скорее всего, умел.

«Поваренок? Стоял на заготовках?» — машинально подумала я, глядя, как ловко и быстро он крошит лук.

Мне же спешить было некуда; утка моя должна была томиться чуть больше часа, соус готовится быстрее, поэтому я тоже наблюдала это странное шоу с летающими луковицами и… морковью?!

Серьезно?

Он решил трюфеля с морковкой пережарить?!

Притом резал он грибы щедро, покромсал аж пяток грибов кубиками! Аттракцион неслыханной щедрости…

Когда он ливанул масла в сковороду, пламя шибануло к потолку, и зрители отпрянули, в восторге и ужасе.

А этот ярмарочный мошенник, ловко подкидывая кипящие в масле овощи вперемешку с грибами, некоторое время жонглировал этой сковородой, наслаждаясь произведенным эффектом, а затем прикрыл крышкой пламя и раскланялся перед восторженными зрителями.

Ну, надеюсь, жевать угольки им понравится так же сильно, как само зрелище.

За всеми этими огненными шоу моей работы было совсем не видно.

Да что я! Скучная повариха с косынкой на голове.

Но Эван… Нет-нет, да я ловила на себе его взгляд. Кроша в мелкую кашицу лук, измельчая чеснок, помешивая на огне соус я замечала, что он посматривает в мою сторону. Все еще проверяет, не колдую ли я? Или же?..

Ах, зачем думать, зачем тешить себя несбыточными надеждами!

Не думать. Просто не думать. Он смотрит потому, что у него работа такая — за всем наблюдать.

Меж тем столичный повар объявил, что блюдо его готово.