Он поднимает руку, прося счет с непроницаемым выражением лица.
– Иногда.
– Я была там раза два, – говорю я, пытаясь сохранять жизнерадостный тон. – Когда мой отец готовил пахлаву на шоу «Сегодня» и продвигал свою новую кулинарную книгу и когда моя сестра маршировала на параде «Мейсис»[27].
– Твой отец повар?
– Нет, стоматолог, – отвечаю я и, спохватившись, добавляю: – Стоматолог с пристрастием к кондитерским изделиям, с успешным кулинарным каналом на ютубе и субботними мастер-классами по выпечке для малообеспеченной молодежи в центре города.
– Стоматолог-сладкоежка, – задумчиво произносит Уилл и слегка улыбается. – Какая ирония.
– Это надежная работа, – говорю я, улыбаясь в ответ.
– А на каком инструменте играла твоя сестра? – спрашивает он.
– На всех.
Уилл вежливо улыбается, будто ждет настоящего ответа.
– Нет, серьезно, на всех. На параде она переключалась между флейтой и трубой, а так вообще играла на всех.
Уильям вскидывает брови, и я вижу тот же взгляд, что бывает у всех, кому я рассказываю про своих родственников.
– Какая у тебя амбициозная семья.
– Ты даже не представляешь.
– Тогда понятно, почему в «Пеннингтоне» рады тому, что ты у нас работаешь.
– О нет. – Я чуть не подавилась джин-тоником. – Я не такая, как они.
Уилл округляет глаза, ухмыляясь одним уголком рта.
– А-а. Так ты не покоряешь вершины. Как жаль.
– Стоп, нет, – быстро перебиваю я, ставлю бокал и исправляюсь: – Я не работаю меньше нормы. Я просто делаю… достаточно.
– Можно сказать, на вполне удовлетворительном уровне.