– Спасибо, мило с твоей стороны. Ты тоже меня извини за шутку «с бородой».
Не знаю, что еще сказать, и задаю первый пришедший на ум вопрос:
– Чем занимаешься?
И получаю запрограммированный ответ:
– Подстригаю усы, разве не видишь?
24
Ирис
Я закрываю дверь, с трудом сдерживая смех и так и не решившись признаться Тео, что его чай что угодно, только не чай. Он бросил горсть заварки прямо в чашку вместо чайника, но это не имеет значения: впервые за месяц парень не хамит и не дуется, и я лучше обойдусь без чая, чем нарушу волшебство момента.
Телефонный звонок застает меня в дверях. Мама набирает этот номер каждый день с тех пор, как узнала о моем бегстве. Я не отвечаю. Ее вечная тревожность очень заразительна, потому-то я ничего и не сказала: страх – вечный мамин спутник, а после смерти папы это состояние усугубилось. Она всегда безумно боялась за нас с братом и чуть-чуть успокоилась только после того, как мы с Жереми стали жить вместе. Он казался ей надежным и доброжелательным, именно о таком спутнике она мечтала для своей единственной дочери и вопреки моим опасениям не разозлилась, что он увозит меня так далеко. Я попала в хорошие руки, а она может спать спокойно или жить припеваючи.
Во время предыдущего разговора она сообщила, что он приезжал повидаться с ней, но о моем отъезде сообщил не сам – это сделала его мать. «Он невероятно предупредительный, не хотел доставлять мне лишние огорчения, а сам постарел на десять лет! Я его просто не узнала… Ты не велела давать ему твой новый номер, и я послушалась, но мне ужасно его жалко, малышка. Поверь, он чахнет от беспокойства, тебе следует поговорить с ним».
Я представила себе Жереми и содрогнулась. Он склонен все принимать на свой счет, его «чувствительность» зашкаливает. Как-то раз шеф сказал ему что-то нелицеприятное, и он слег на весь уик-энд. Этот человек постоянно нуждается во взбадривании, а я посмела загнать его в состояние удушающей неопределенности! Один раз аффективная зыбкость и неуверенность в себе поставили нас обоих в крайне неприятную ситуацию.
Мы тогда только съехались, и я после нескольких месяцев безуспешных поисков нашла кабинет, которому требовался физиотерапевт на замену уходящему на пенсию специалисту. Команда – еще один кинезитерапевт и остеопат – состояла исключительно из женщин, что более чем устраивало Жереми, которому очень не нравилось, что кабинет принадлежит обаятельному молодому доктору – в последний момент у него изменились планы.
Я уже неделю работала, успела подружиться с пациентами и коллегами, и все мне очень нравились. Жереми был чрезвычайно внимателен и нежен, сочувствовал и сопереживал, зная, что расставание с Бордо далось мне нелегко и я скучаю по семье и друзьям. Я предложила ему переехать в мой город, но от места управляющего имуществом в крупном банке не так-то просто отказаться. Жереми сумел убедить меня, что жизнь в Ла-Рошели будет просто сказочная, и не соврал – она оказалась волшебной, как он и обещал во время наших велопрогулок по старому городу на закате дня. Небо над моей головой было ярко-голубым, без единого облачка на горизонте.
В то утро я не должна была работать, первый прием был назначен на 14:00, но Корали, второй физиотерапевт, умоляла меня подменить ее на несколько часов, и я согласилась. Жереми работал на удаленке, и его машина стояла в гараже. Я опаздывала и, заехав на стоянку, выскочила, хлопнула дверью и даже сделала первый шаг, когда услышала странный лязг. Пришлось вернуться. Обойдя машину, я решила, что это был звуковой глюк, но в последний момент надумала открыть багажник и… Жереми лежал на боку с включенным телефоном в руке. Я застыла, прямо-таки окаменела, а он принялся сбивчиво объяснять, что решил уличить меня во вранье, что это не его вина, что у меня был «бегающий» взгляд, что я просто обязана вести себя беспрекословно честно, что его уже предавали и он не желает повторения пройденного. Я весь день думала, как поступить, а вечером Жереми долго извинялся и пообещал, что ничего подобного больше не случится. Никогда. Он плакал, жаловался на измену его бывшей с лучшим другом, я пожалела бедолагу и… простила.
Стираю сообщение матери не читая. Нужно быть осторожной ради
Ноябрь
25
Жанна
Жанна впервые стала свидетельницей подобной суеты на кладбище. У решетки флорист продавал хризантемы в горшках. Жанна искренне удивилась – для нее каждый день был 1 ноября.
– Прости, что опоздала, зашла повидаться с сестрой, – шепнула она Пьеру, погладив фотографию на памятнике.
ebooksa