– Ты забавная, – говорит она и, отвернувшись, доедает яблоко.
Я тихонько вздыхаю. Быть может, все не так плохо, как я себе напридумывала в голове?
Я хочу откусить яблоко, но тут меня окликает Теодор. Я оборачиваюсь. Сводный стремительным шагом идет в мою сторону. На его носу огромный пластырь, вокруг которого наливается гематома. Но, по всей видимости, Теодора это мало заботит. Мария, не дожевав яблоко, тихо произносит:
– Святая дева Мария… Ну и страхолюд!
Теодор достигает нас и свирепо роняет:
– Поехали.
– Куда?
– Домой.
Мы с Марией-Луизой переглядываемся.
– И тебе привет, – говорит моя собеседница, с которой Теодор не поздоровался.
Гаденыш просто кивает ей.
– Последнюю пару отменили, потому что герр Нойман поехал в больницу со свинорылым.
– А! – восклицает Мария-Луиза. – Так вот с кем ты махался.
Теодор фыркает в ее сторону.
– И? – переспрашиваю я. – Можно идти домой? А как же твоя самостоятельная работа, которую тебе нужно написать, чтобы закрыть плохой балл?
– Если ты хочешь остаться здесь, то пожалуйста! – психует сводный и, развернувшись, идет в сторону парковки.
Я тяжело сглатываю. Ничего не понимаю, но, попрощавшись с Марией-Луизой, быстро поднимаюсь на ноги и, закинув лямку сумки на плечо, догоняю Теодора.
– Как себя чувствуешь?
– Хреново, – отвечает он, выругавшись по-немецки.
Ну да… Кто бы мог подумать, чтобы я спросила такую чушь? И так видно, что Тео не шибко прекрасно себя ощущает.