Королевство изгнанных

Нок был хитер и опасен. Да, проклятие поглотило его внимание и, вероятно, помешало ему видеть сквозь ловушку слов Гисс. Но использовать меня? Никогда.

Винн покачал головой, тихо заговорив:

– Что бы он тебе ни сказал, что бы ты ни нашла, все это просто-напросто фальшивка. Он не придет за тобой.

У меня перехватило дыхание. Винн ошибался. Я должна держаться за тот маленький безопасный кусочек жизни, который нашла за пределами Хайрита.

– Я дам тебе время привыкнуть.

Он встал и направился к двери.

С медленным, но решительным стоном толстая плита закрылась за ним, и впервые с тех пор, как я увидела Винна в руинах, я закричала.

Резкий вопль пронесся по комнате, сотрясая цепи и бесконечно отдаваясь эхом вокруг меня. Стены моей тюрьмы стали смыкаться. Зазубренные края моей плоти разорвали и без того изодранные внутренности, а мощный кулак сжал мое сердце.

Нок.

* * *

Сон стал особой разновидностью пыток. Нок представал в нем непоколебимой силой, от которой я не могла убежать. Ощущение его кожи на моей. Жгучее желание снова уткнуться головой ему в грудь. Его взгляд оставлял следы на моей коже. Сон был отсрочкой, потому что это означало, что я увижу его. Жить в иллюзии, что я принадлежу ему, а он мне. Но пробуждение… Пробуждение предназначалось только для того, чтобы сломить даже самый сильный дух. Реальность вцепилась в мой хрупкий покой и снова повергла меня в отчаяние.

С трудом открыв глаза, я видела только его одного, и агония началась снова.

Я спала короткими промежутками и быстро потеряла счет тому, сколько раз я снова находила и теряла Нока. Как только я понимала, что сплю, мой разум начинал бунтовать, и вопиющая правда его отсутствия потрясала меня до душераздирающего осознания.

Не говоря уже о том, что полноценный сон оказался практически невозможен благодаря зверю, расположившемуся на маленьком металлическом насесте, прикрепленном к потолку. Грушевидная, покрытая крошечными зелеными перышками, она сидела неподвижно, но вела себя далеко не тихо. Статичный диссонирующий звук постоянно струился из ее трубкообразного клюва. Достаточно низкий, чтобы принять его за белый шум. Достаточно громкий, чтобы царапать нервы и неуклонно сводить меня с ума.

Винн пойдет на все, чтобы подчинить меня. Он не знал, какой бой ему предстоит.

Где-то среди всего этого я тщетно пыталась вызвать Оникса. Вытянув руку, я сосредоточилась на символе и направила каждую частичку оставшейся у меня силы в дерево. Представила гибкое тело Оникса. Его чернильно-черный мех и взрыв павлиньих перьев. Он мог бы вытащить меня. Он мог бы спасти меня. Но вместе с потоком силы пришло мгновенное наказание, колющая и сильная боль, напоминающая иголки, вонзилась в мои кости. Что бы Винн ни сделал, какие чары ни наложил на эту темницу, это сработало.

Еда появлялась на серебряных блюдах, приносимых низшим Хаврой, зверем с неуклюжими конечностями и способностью материализоваться сквозь стены. Мне и в голову не приходило это есть. Непонятно, какое вещество Винн мог подсунуть туда. Поэтому Хавра ждала час или около того, а затем исчезала с нетронутой едой на блюде.

Жужжание продолжалось. Сон приходил и уходил. Как и Нок.

Я не знала, сколько времени прошло, пока Винн снова не навестил меня.

Мраморная плита со стоном открылась, Винн шагнул через порог в мое адское логово. Бросив быстрый взгляд на меня и полный поднос еды, он покачал головой.

– Прошло уже два дня. Тебе нужно поесть.