Королевство изгнанных

Блуждающий луч осветил лицо Озиаса, и он закрыл глаза, задрав подбородок к небу. Я не смогла сдержать улыбку.

– Оз, тебя кто-нибудь ждет дома?

– Оз? – он открыл глаза, в его взгляде заиграло веселье. – Это мое новое имя?

– Если ты не против.

– Нет, мне вроде как даже нравится, – он улыбнулся сам себе и похлопал полосатую шею своей зилахи. – Но, отвечая на твой вопрос, нет. Определенно нет.

– Как же так?

– Просто я слишком застенчив.

Я моргнула.

– Нет, это не так.

– Ты единственная женщина за пределами Круора, с которой я разговаривал больше пяти минут, не сказав что-то неуместное и глупое, – он помолчал, покосившись на меня, а потом схватил поводья своей зилахи. – Я не из тех, к кому легко найти подход. Я прекрасно это знаю. И вроде… понимаешь. Как будто у меня из головы сразу вылетают все мысли. А с тобой все по-другому.

Нельзя было отрицать – Оз занимал собой все пространство. Но под его неуклюжим телом скрывался дружелюбный и ласковый великан. Он изучал мое лицо в поисках ответа, и я тихо выдохнула.

– Называй это преимуществом заклинателя.

Он нахмурился, сведя брови к переносице.

– Все мое существование основано на способностях моих созданий. Я – живая приманка. Мое тело излучает неуловимый аромат, который успокаивает других.

– Ты можешь контролировать это?

Я покачала головой, глядя на лоскутное переплетение ветвей и листьев.

– Это нельзя выключить щелчком пальцев. Иногда я даже забываю об этом.

Раньше я ненавидела подобное: особенно в первый год моего изгнания, когда мне встречались только мужчины и женщины, движимые исключительно похотью. И только спустя некоторое время я поняла, что предпочитаю именно такую жизнь. Плотские отношения без эмоциональной привязанности. И лишь Дез немного приблизился к этой пропасти. Между приманкой и Советом заклинателей у меня не было никакого желания снова испытывать чье-то доверие, особенно когда угадать истинные намерения представляло такую проблему.

Особенно намерения Нока.

Я отыскала его взглядом, сама того не осознавая. Его предупреждение все еще болезненно отдавалось в моем сознании. «Как бы ты ни старалась, сколько бы битв ни выиграла, ты никогда не переживешь меня». Его слова звучали так грозно и неумолимо, но я все же думала, что он имел в виду кое-что другое. Казалось, смысл был не в том, что он мог вывести меня из строя без каких-либо раздумий и сомнений. Здесь таилось нечто более опасное, если такое вообще возможно. Дрожь паучьими лапками поползла по моему позвоночнику.