— Не смей, Влад…
Он снова меня перебивает:
— Марине важен не я, а мой статус, связи, внешность, востребованность среди телок. Рядом со мной она чувствует себя лучше, чем есть на самом деле: значимее, красивее, нужнее. Она думает, что раз я с ней, то значит она лучше остальных. Но при этом она не имеет ни малейшего понятия, что я за человек. — Шуршит термосумкой. Затем Соколов вкладывает в мою ладонь теплый, гладкий стакан. — Вот, как ты думаешь, если я однажды вылечу с моста и пересяду с мотоцикла в инвалидное кресло, Марина будет так же сильно тащиться от меня? Ты уверена, что Марина будет все также «любить меня», если моего отца обвинят, например, в финансовых махинациях и посадят, арестовав его счета, а от меня отвернутся все? Так, о какой любви мы говорим, Марго?
Мне нечего на это ответить. Соколов застал меня врасплох своими аргументами. Конечно, я не уверена. Я в себе-то порой не уверена. Отмечаю про себя, что он сказал не «наши» счета, а «его» счета.
— Знаешь, что я вижу? — Он щелчком открывает свой стакан. — Ты обманула подругу и теперь пытаешься переложить всю вину на меня. Знаешь, почему ты ей ничего не сказала?
— Не надо, Влад. — Прикрываю глаза.
— Потому, что я тебе нравлюсь. Я понравился тебе, еще когда ты первый раз увидела меня, но твои идиотские принципы ни за что не позволят тебе признать это. А вдруг я трахну тебя и на утро брошу. Тебя, такую умную и правильную во всех отношениях. Ты, в отличие от этих тупых, напыщенных телок, с которыми я тусуюсь, никогда не поведешься на меня, потому что ты умнее их всех вместе взятых. Я же правильно озвучил твои мысли?
— Ты отвратительный. — Злюсь я и ерзаю на скользком капоте. — То есть, ты даже не собирался отрицать, хотел поступить именно так?
— В отличие от тебя, я не привык себе врать. Поэтому да, собирался.
— Ты даже отрицать этого не будешь?
— Не-а. — Нараспев произносит он.
— И что теперь? — Делаю глоток кофе: латте без сахара. Идеальные пропорции эспрессо и молока.
— Теперь… — Он тянется в мою сторону. Чувствую рядом его дыхание и слышу шорох куртки, — я так часто думаю о тебе, что меня самого это пугает. И если сейчас я тебя не поцелую, меня разорвет на куски.
С этими словами он тянется ко мне и касается кончиком своего носа моего. Его ресницы щекочут лоб. Соколов нежно гладит мою щеку. Мне страшно, душно, несмотря на весенний ветерок, мучительно-невыносимо от его рук на моем лице и шее. Чувствую на губах его дыхание с горько-сладким ароматом кофе и сигарет.
«Марго-Марго, как легко тебе можно запудрить мозги. Дура ты набитая», — шепчет внутренний голос, но его заглушает язык Соколова, стремительно ворвавшийся в рот. Голова кружится. В темноте обостряются все чувства, стираются границы и вытесняется чувство вины. Это запредельно.
Его поцелуй жадный, необузданный, жгучий, как острый перец. Влад облизывает мои губы, ласкает кончиком языка нёбо. Теряю контроль над собой. Слепну от его напора. Влад гладит шею, косу, скользит руками по ребрам. Позволяет себе все больше. Стонет мне в рот, это приводит меня в чувство. Я упираюсь рукой ему в грудь и, наконец, отстраняюсь. Чувствую на коже лица, губах и во рту сильный вкус никотина. К счастью, не вижу в темноте его глаз, но чувствую, как часто вздымается под ладонью его грудная клетка.
— Ты меня убьешь, Марго. — Хрипло говорит он.
14
— Пожалуйста, не надо, Влад. — Шепчу я, пытаясь отдышаться.
Я медленно, но, верно, возвращаюсь в реальность. Голова все еще идет кругом, но я начинаю что-то соображать.
ebooksa