Парень моей подруги. Запрет на любовь

— Поиграем, как в старые добрые? — Летит в спину сквозь тупое хихиканье.

Не оглядываясь, показываю ему фак, достаю телефон и звоню на пост охраны. Какого хрена они всех подряд пропускают? За что им там платят, чтобы они говно пинали и в телек пялились?

В лифте смотрю на себя в зеркало: зрачки, как пятирублевые монеты, по щекам и шее красные пятна. Вывел все-таки из себя, ублюдок. Лучше всего было бы не вестись на его провокации, но интуиция подсказывает, что грядет что-то галимое.

Приглаживаю волосы и надеваю черные, солнцезащитные очки. Шлем из-за этого мудозвона забыл, а возвращаться нет времени. Мы уже и так опаздываем.

Марго стоит у машины, обняв себя руками, и смотрит перед собой. Глядя на ее хрупкую фигуру, у меня в груди зарождается тревога. Я уже и забыл, каково это — переживать за другого человека. Павлов не отстанет, а значит, я должен быть рядом с ней. Один Бог знает, что зародится в мозгу у этого психопата.

В одиночестве есть весомое преимущество — ты сам за себя. Никому нет дела, где ты и с кем. Так легче живется. По крайней мере раньше жилось, а теперь появился человек, безопасность которого волнует меня гораздо больше собственной. В какой момент все между нами перестало быть игрой?

Черт бы побрал Павлова! Ползал бы по заграницам и не возвращался.

— Извини, что заставил ждать. — Подхожу к ней вплотную. — Почему в машину не села? Холодно так стоять.

От нее пахнет моим шампунем. Я это еще во время завтрака почувствовал.

— Захотела тебя подождать. — Марго сводит брови и рассматривает мое лицо, затем потом встает на носочки и слегка приподнимает мои очки за душку. — Думала, тебе этот тип свежий фингал поставил. — Выдыхает облегченно, ничего не обнаружив на моем лице.

Я улыбаюсь.

А это, обратная сторона переживания за другого человека: о тебе тоже беспокоятся. Марго улыбается в ответ. Просто и открыто, без привычного сарказма и напускного пренебрежения. Ничего специально не делает, чтобы понравиться, а я очарован. Готов, как пес, вилять хвостом и стелиться возле ее ног. Это я, собственно, сегодня ночью и делал, сидел рядом с ее диваном, пока она спала. Наблюдал, как извращенец — Эдвард из-за шторки за Беллой. (прим. — главный мужской персонаж романа Стефани Майер)

Вот как бывает.

Открываю перед ней дверь машины и помогаю сесть. У нее холодные, сухие руки. Обхожу капот и сажусь за руль. Поправляю зеркало, включаю подогрев сидения и завожу мотор. Марго убирает свой уродский баул назад и поворачивается ко мне.

— Я могу у тебя спросить, кто это был?

Артур ей интуитивно не понравился. К сожалению, половина старшей школы была бы с ней не согласна. Девчонки тащились по нему. Павлов красил волосы в разные цвета, бунтовал против формы и зажимался с девчонками по углам. Ни одна не интересовала его второй раз.

— Бывший одноклассник.

— Вы дружили?

— Нет, — качаю головой.

Абсурд. Мне бы не пришло это в голову даже в приступе слабоумия. В людях я всегда разбирался неплохо, как и мой отец.