Карло откашлялся.
- Кхм-кхм.
- Я не… я не прошу у вас содержания, синьор Брацци, - быстро заговорила Джованна. - Вы так слишком многое для меня сделали. Вы спасли мне жизнь, увезя из Сидоньи.
- На что же вы намерены жить?
- Я буду работать.
Эти короткие слова, произнесенные с такой спокойной уверенностью, взбесили его. Сделав один шаг, Карло схватил ее за плечи и развернул к себе.
- Кем, бес побери, вы собрались работать?!
Джованна отвела взгляд.
- Вас это уже не будет касаться.
- Ошибаетесь, синьора! - Карло встряхнул ее. - Ваша жизнь меня касается напрямую.
Она стояла, запрокинув голову, глядя на него с тоской. Влажные губы блестели. То и дело по ним быстро пробегал язычок, выдавая ее волнение. И соблазняя, сводя Карло с ума. Он замер, пытаясь привести в порядок мысли и чувства. Как-то упорядочить весь тот гнев, страх и желание, что он сейчас испытывал.
- Вы никуда не поедете!
Он поднял ее, прижал к себе, целуя грубо, сжимая в кулаке ее растрепанные волосы. Джованна что-то пискнула, но вместо того, чтобы сопротивляться, вдруг обняла его и с жаром ответила на поцелуй. Карло рванул ее платье, почти наслаждаясь треском шелка, отшвырнул в стороны обрывки ткани, отпихнул ногой соскользнувшую на пол юбку. Прочь корсет, к бесам собачьим нижние юбки. Ну зачем она носит столько ненужной одежды?
Почему он избегал этого четыре года?
Джованна вскрикнула, прижатая к стене, повисшая в воздухе, насаженная на его плоть, точно бабочка на иглу. Вцепилась руками в его плечи, обняла его ногами и принялась целовать, жадно, почти грубо. Все вышло торопливо, но слишком восхитительно, чтобы о чем-то сожалеть.
Ну, может только о четырех годах, проведенных в глубоком и фальшивом отчуждении.
* * *
За стеной ворчала Мими: ей жалко было разорванного платья, да и другая одежда, разбросанная в беспорядке по комнате, едва ли ее радовала. Джованна хихикнула и спрятала лицо на груди мужа. Его рука неспешно скользила по спине вверх, вниз, снова вверх. Пальцы проводили по каждому позвонку, вызывая легкую дрожь. После того неожиданного, дикого соития возле стены, Карло отнес ее на постель, и они снова занимались любовью, уже медленно, наслаждаясь каждой минутой, каждой секундой. Теперь блаженная усталость придавила к постели, и даже говорить особенно не хотелось.
- Ты никуда не поедешь.
- Это я уже поняла, - хмыкнула Джованна.