— Тебе что, еще и там помочь? — раздражанно произносит Мар. Его терпение стремительно иссякает, я как могу успокаивающе глажу его по лицу… он целует мою ладонь, чуть потирается о неё и внезапно прикусывает. И правда, словно пёс…
— Иди к шерху, — выпаливает Раш и берет себя в руки. Обхватив за талию, он прижимается ко мне и за один неполный вдох оказывается внутри.
… Он совсем не такой, как Мар… Я бы не спутала их даже во сне… отрывистые, резкие толчки очень быстро стоны превращают в крики… он старается себя сдерживать, у него не получается, но мне все равно, все равно уже… жар, окутавший меня с двух сторон, сомкнувший весь мир до миллиметров между нашими телами, жар это растекается по коже жидким огнём, плавится кожа, плавится тело… откинуть голову назад и захлебнуться в жадном поцелуе, потянуться рукой и прижать живот к животу, ощутить его ритмичное сокращение…
— Я… сейчас… сейчас…
— Да, да…
Его руки судорожно сжимаются, внутри расширяется, распирает, обжигает… в ответ мое нутро мелко вибрирует, бедра подергиваются, но их держат крепко. С тяжёлым выдохом Раш разжимает руки, отстраняется… внутри образовавшаяся пустота жадно пульсирует, словно ей… мало?..
— Ещё? — шепчет Мар на ухо. Его член обжигает мою поясницу, от сытой расслабленности не осталось и следа.
Кажется, завтра я опять никуда не пойду.
В те дни я редко оставалась одна — и принятие своего положения, осознание, что стану матерью, оставалось где-то за бортом. Выпуклость на животе воспринималась как что-то отдельное от тела; существо внутри пока никак не давало о себе знать и трудно было даже представить, каким оно будет… и будет ли вообще, с учетом того, что опыта такой беременности у местных не было. Я сидела словно в стеклянном куполе, не воспринимая и не понимая, что происходит за его пределами. Когда туры с благоговением касались живота, я чувствовала себя… странно. Как будто все это происходит со мной и не со мной одновременно. Притупленная гормональными и бесконечным соитием психика вообще отказывалась что-то воспринимать, я словно погрузилась в вязкий полусон, где будущего просто не существовало, и был только сегодняшний день. Где-то на периферии сознания колотились мысли: я беременна, меня ждут роды, у меня будет ребенок, но колотились словно беззвучно, бестелесно…
— Меня это тревожит.
— Что именно? Что она…
— А тебя нет?
— …не знаю. А как должно быть? Врач что-то говорил?
— Нет…
Сквозь сон — или я не сплю? — слышатся напряженные голоса. Меня сжимают руки, две пары рук, я растекаюсь по их телам, заполняя пустоту между ними. Мне хорошо… мне ничего не нужно… у меня все… в полном… порядке…
5-9
Врач водит над моим животом тепло пульсирующим устройством, смотрит в него, и лицо его мне не нравится. Не нравится настолько, что в груди скручивается, сжимается колючее и холодное, такое привычное и уже почти забытое за несколько месяцев чувство.
— Что-то… не так?
Тур не отвечает, а я мгновенно покрываюсь липким потом.
— Это… это странно… подождите пожалуйста здесь. Я позову коллегу.