— Это… ты… что сделала?..
— По… поцеловала… а что, не…
— Еще.
— А?
— Еще раз… сделай так… еще…
Теперь его лицо ближе и тянуться к нему намного удобнее. Мне страшно и щекотно, тревожно и жарко, когда я снова наклоняюсь к нему… когда снова обжигаюсь о него и тут же — отстраняюсь. Снова… и снова… тяну его губу на себя, пробую кончиком языка… и содрогаюсь вся как земля от сейсмических толчков, когда он отвечает — неожиданно несдержанно, резко, сразу оказавшись языком у меня во рту. Внутренности плавятся, склеиваются в дрожащий липкий ком, он оседает внизу живота, я тяну тура ближе к себе — и выдыхаю ему в рот, когда он вжимается пахом мне между ног. Мокрая туника давно задралась — и между нашими телами его штаны и мое нижнее белье… и жаркая влажность, тянущая их друг к другу словно магнитом.
Я с трудом отрываюсь от его рта, ловлю его лицо в ладони — взгляд у тура плывет.
— Понравилось? Целоваться?
Вместо ответа он только плотнее прижимается, а у меня вырывается смешок. Никогда бы не подумала, что внешне суровый и твердокожий… что он окажется таким чувствительным… Его член пульсирует и подрагивает, а у меня сохнет во рту и трескаются губы…
— Я хочу… попробовать кое-что… можно?
— Можно… все можно… — хрипит он мне в ухо, и до самого бедра разливается мурашечное цунами.
— Если что… ты сразу говори… не знаю, вдруг я сделаю что-то… неприемлемое…
— Можно… можно…
Он дрожит и, кажется, уже не очень понимает слов. Я соскальзываю с тумбы, тяну его за руку… дальше дивана уйти не удается, преодолели пару метров — уже победа… толкаю в живот — садись, вот так… Мар следит за мной помутневшими глазами, а у меня холодок неуверенности скользит по спине. Стоит или нет?.. но хотя бы попробовать… я так хочу… просто попробовать… этот запах просто с ума сводит, от него колени ватные и течет по ним так, что хоть ладошку подставляй…
Мутный взгляд тура проясняется, когда я опускаюсь перед ним на пол.
— Ты что?..
— Я поцелую… там… можно?
Не дожидаясь ответа, накрываю это
— Тебе… не противно будет?..