Сейчас Эрик был так близко, что его горячее дыхание касалось моих губ. Он неспешно окинул меня пылающим взором, и не успела я опомниться и что-то ответить, как он завладел моими губами с обезоруживающей нежностью, которой я никак от него не ожидала. От аромата зимы, облаком окутавшего меня, закружилась голова и стали ватными ноги. А потом, совершенно неожиданно, он прервал наш поцелуй для того, чтобы усадить меня к себе на колени, и снова призывно потянулся ко мне.
– Что же ты делаешь со мной, Герда? – прошептал он у самых моих губ.
На этот раз он целовал меня жарко и властно, с нарастающей страстью, безжалостно сметая все мои страхи и стеснения. Его настойчивые губы не давали опомниться, руки сжимали меня в тесных объятиях, пока я наслаждалась самым откровенным, горячим и чувственным поцелуем в моей жизни. Эрик провел языком по моим губам, слизал мой судорожный вздох и проник в мой приоткрытый рот, коснулся моего языка, ласково погладил. И в моем теле вспыхнуло мучительное вожделение. Мир вокруг меня закружился, как картинки в калейдоскопе. Каждое прикосновение его губ отзывалось сладостной истомой в теле, и мне казалось, что еще минута, и я сдамся на его милость, позволю ему абсолютно все, что он пожелает. Сумасшествие? Абсолютное! Так доверять и отдаваться мужчине, которого едва знаешь, – истинное безрассудство, но я была спокойна, потому что интуитивно чувствовала – Эрик не перейдет границ дозволенного. Отпустив мои губы, он заглянул мне в глаза:
– Ну и как, я сильно колючий?
– Н-нет, – дрожащим голосом пролепетала я. – Совсем не колючий!
Его губы мягко коснулись моей шеи чуть выше ключицы. Дыхание защекотало кожу. Я судорожно вздохнула.
– Точно нет? – спросил он.
– Точно, – снова подтвердила я.
– Не колется?
– Нет.
Он снова привлек меня к себе, подарив еще один бесконечно долгий и томительно-сладкий поцелуй. Жаркое соприкосновение жаждущих губ и языков, его руки, гладящие мое тело. Голова окончательно пошла кругом.
– Совсем не колется?
Я молча помотала головой в ответ, только сейчас заметив, что экипаж остановился, а за окном знакомая калитка, освещенная светом фонаря.
– Ой, мы уже приехали, – произнесла я первое, что пришло мне на ум.
– Да, – кивнул Эрик, не скрывая довольной улыбки. – Честно говоря, я, как и ты, не заметил обратной дороги.
Он не выпускал меня из своих объятий, положив руку мне на бедро и слегка поглаживая. Я ощутила, как пылают огнем мои губы и лицо.
– Эрик, мне нужно идти, – пробормотала я, хотя в глубине души мне не хотелось покидать его теплые, манящие объятия.
– Конечно, я понимаю, – согласился он. – Но прежде чем я провожу тебя, позволь еще раз насладиться тобой… Подумай, что ты упускаешь, отказываясь от анитари…
Думать о чем-то оказалось сложно, когда его горячие губы накрыли мои, вновь и вновь погружая меня в сладкую негу. Из экипажа я вышла на ватных ногах. Голова шла кругом, в ней теснились совершенно бесстыдные мысли, и то и дело вспоминались жаркие объятия да затуманенный взор льдистых серо-голубых глаз.
– До встречи, Герда, – проворковал он, наклонившись ко мне, когда мы стояли около калитки.