Тропинка к Шаклахире.
Где-то зазвонил колокол.
Храм наполнил глухой звук, напоминающий журчание воды. Ковер и мраморные полы под ногами Лань охватило мерцающее серебристое свечение. Куполообразные потолки исчезли, а украшенные драгоценными камнями летающие фигуры, которые несколько мгновений назад виднелись повсюду, растворились в тумане. Ветер всколыхнул одеяния Бессмертной так, что пояса перекинулись через ее руки. Ее взгляд было невозможно понять, когда она произнесла:
– Убийца Богов тебе не поможет, пока ты не познаешь истину… целиком.
– Истину? – повторила Лань. – Что вы имеете в виду?
– Чтобы овладеть любым инструментом ци, следует сначала понять стоящее за ним намерение. Как печать не может быть сотворена без сильной воли и полного понимания того, зачем она используется, так и Убийца Богов не может быть применен без осознания его истинного предназначения.
Лань слышала истории о монахах и практиках, которые всю жизнь взращивали свои силы, лишь бы открыть один-единственный магический артефакт или создать какую-то определенную печать. Они посвящали свое время чтению философских трактатов и размышлению о том, как устроен мир.
Инструмент ци, подумала Лань. Она-то полагала, что Убийца Богов окажется мечом, кинжалом или другой формой оружия, но слова Бессмертной ставили все под сомнение.
– А что именно называют Убийцей Богов и где я могу познать его истину? – спросила девушка, но ее вопрос потонул в порыве ци, который пронесся по храму. Очертания Бессмертной замерцали, и она начала рассеиваться, как облако на солнечном свету.
– Истина. Как две стороны одной монеты. Инь и ян этого мира. Двойственность реальности. Истина, дитя, в истории о богах и демонах, о демонах и богах.
– Подождите, – воскликнула Лань, но дворец уже опустел. Остались только развевающиеся шелковые знамена и проникающий повсюду туман. Храм был сметен: алебастровые стены и колонны, увитые лазуритом, стекали подобно водопадам, собирающимся в ревущую реку света.
Реку ци.
Лань было повернулась, чтобы броситься бежать, но фасад дворца тоже исчез. Наступила ночь, луна сияла пугающе ярко. Река света оказалась настолько сильной, что подхватила ее, утягивая назад. Когда остальная часть храма обрушилась, колокольный звон достиг апофеоза, а потоки ци стали ослепительно белыми.
И все испарилось.
Лань лежала на вершине Светлой горы Ошангма. Луна скрылась за облаками, из-за чего вокруг стало темно. Ветер со свистом проносился над бесплодным, покрытым снегом ландшафтом. И ночь наполнилась зловонием металлической ци.
Лань попыталась пошевелиться, но что-то холодное сжало горло, запястья и щиколотки.
Металл.
Она оказалась пригвожденной к горе неестественными металлическими лентами, которые, выступая из скалы, впивались в кожу.
Над ней нависло бледное лицо. Эту белозубую улыбку она узнала мгновенно.
Эрасциус.
ebooksa