- Если хочешь, можно букет собрать, - предлагаю, зная, что сама она просить не станет.
- Собери.
Поднимаюсь с намерением сходить к садовнику за секатором, но, услышав, как разъезжаются ворота, падаю обратно на стул.
Значит, не соврала Катерина, когда хвастала кому-то, что Алекс сегодня возвращается.
Во двор въезжают три внедорожника, из которых выходят дядя, Митрич и Грозовой.
Сердце, дернувшись, выбрасывает в кровь немалую дозу адреналина.
- Мама, - устало улыбается дядя, - гуляешь?
- Ирма вытащила, - сжимая его руку сухими ладонями, подставляет щеку для поцелуя.
Мне тоже перепадает от него немного ласки, но ответить у меня не получается. Всего в двух метрах от нашего столика стоит Алекс.
- Здравствуй, Сашенька, - расплывается сиропом бабуля.
- Здравствуйте, Лизавета Тихоновна, - отвечает негромко, - Ирма Сергеевна…
- Привет, - шепчу тихо, за суетой пытаясь скрыть смущение.
Разливаю в чашки чай, поправляю на бабушке плед, сую ей в руки зефир.
- Как съездили? – спрашивает она, оттолкнув мою ладонь, - все решили?
- Нормально все, - отвечает дядя уклончиво.
Он в последнее время бережет мать, по наивности полагая, что она не узнает обо всех подробностях уже в ближайшее время. Бабка делает вид, что поверила, качает головой, но все же бросает на Митрича пытливый взгляд.
Он ее главный информатор.
На Алекса я смотрю только тогда, когда он поворачивается ко мне спиной. Спускается с крыльца террасы и неспешным шагом идет по дорожке вдоль дома. Мне остается только ласкать взглядом его обтянутые черной футболкой широкие плечи и крепкий зад.
Дойдя до угла, он останавливается и смотрит вправо, словно кого-то там видит. И действительно, вскоре оттуда выбегает Катерина. На шею не бросается, но все же кладет руку на его грудь.
- Не хочешь ее уволить? – спрашивает бабушка.