Когда король падет

Я повернулась к Бенедикту спиной и попыталась заснуть. Закрыла глаза, но все еще слышала его размеренное дыхание.

Король в моей спальне был как заноза, застрявшая в пальце. У меня не получалось не думать о нем, как я ни старалась.

Огонь в камине погас, а центральное отопление не справлялось. Через несколько часов в спальне будет страшный холод. Старинные окна и толстые каменные стены замка красивы, но бесполезны, когда речь идет о январских морозах.

Я понимала, что Бенедикт скоро замерзнет. Пусть он и вампир, но даже они не спят без одеяла. В королевской спальне, как я заметила, было теплое одеяло.

Эта мысль беспокоила меня сильнее, чем следовало бы. Некоторое время я пыталась выкинуть ее из головы, но потом с неохотой выползла из кровати и пошла по ледяному полу.

Все во мне противилось этому плану. Должно быть, это самая большая глупость, которую я когда-либо совершала. И все-таки…

Я принесла толстый шерстяной плед с дивана и осторожно накрыла им короля.

Бенедикт шумно вдохнул и зашевелился. Я замерла. Вдруг он проснется?..

Но нет, он только переложил голову на другое плечо. Подушка не помешала бы… Его поза казалась очень неудобной!

Ну уж нет! Это не моя проблема. Завтра у него, конечно, будет ныть шея. Но ведь он вампир – переживет! Если попытаюсь положить его голову на подушку – точно разбужу. Придется неловко все объяснять. И тогда Бенедикт вообще может… уйти.

Убожество.

Какая же я жалкая!

С какой стати я забочусь о его благополучии? Почему хочу, чтобы Бенедикт остался? Его присутствие не спасло от ночных кошмаров!

В любом случае мои старания помогут моей миссии. Король проснется утром и догадается, что я позаботилась о нем. Так он укрепится в доверии ко мне. Или так я себя убеждала.

Изображай хрупкий цветочек, Флоренс. Твои шипы он заметит, лишь когда истечет кровью.

Слова брата эхом прозвучали в памяти. Но я неожиданно засомневалась в его правоте, впервые в жизни. Засомневалась во всем.

Что, если я на самом деле хрупкая? И шипов у меня никогда не было?

Я только убеждаю себя в том, что заманиваю Бенедикта в свои сети, а на самом деле мечтаю, чтобы он держал меня за руку, пока я засыпаю, потому что все происходящее – это слишком для меня. Какая же я неудачница. Кто справился бы с поставленной задачей хуже меня? Вряд ли найдется такая неудачница.

Казалось, целую вечность я прокручивала в голове эти мысли, думая о будущем и утопая в жалости к себе. Я не представляла, как мне выполнить миссию без помощи семьи. Единственное, что оставалось, – это попытаться и, вероятнее всего, потерпеть сокрушительное фиаско.

Ни за что. О провале нельзя даже думать. Я не могу подвести всех сейчас, ведь мы зашли так далеко. Реальность была хуже любого кошмара.