– А вы говорили, что не играете, – сказала я, кивнув на инструмент.
Бенедикт поморщился.
– Обычно так и есть.
Я ждала пояснений. Он медлил, и я решила, что он снова закроется от меня. Последнее время он постоянно заботился обо мне, но не подпускал близко и не рассказывал о себе, едва делясь со мной мыслями. В общем, он сохранял дистанцию между нами.
Как же это раздражало! До летнего солнцестояния осталось всего три месяца, а я ни на шаг не приблизилась к цели. Можно было бы предположить, что за все это время мы с королем должны сблизиться, но нет, этого не произошло. Всякий раз, когда он посещал меня ночью, я думала, как сократить эту дистанцию, но не продвинулась ни на шаг. Что я могла сделать, если Бенедикт возвел вокруг себя стены и тщательно их охранял? Возможно, все это не имело значения. Если замок так и будет отрезан от остального мира, вряд ли празднование солнцестояния состоится.
– Это арфа моей матери, – сказал Бенедикт, и я замерла от удивления. Погрузившись в воспоминания, он поглаживал золоченую раму. – Отец подарил маме арфу на свадьбу. Прежде здесь был его кабинет. Отец работал, а мама играла ему.
Я постаралась не показывать, как меня тронули его слова. Раньше он никогда не рассказывал о детстве.
– Вот почему вы знали, что музыка вас не потревожит? – вспомнила я.
– Я вырос, слушая музыку, – кивнул Бенедикт.
– Это мама научила вас играть? – догадалась я.
– Именно.
Вопрос так и вертелся на языке, но я едва решалась его произнести. Но я каждый день садилась за арфу его матери и играла, пока он трудился.
– Я напоминаю вам маму? – поинтересовалась я.
Должно быть, Бенедикт понял, как я встревожена. Он внимательно посмотрел на меня, и я заметила веселые искорки в его глазах.
– На самом деле нет, – спокойно ответил он. – У вас не так много общего. Этот замок хранит множество воспоминаний о моей матери. Куда бы я ни пошел – повсюду за мной следует ее тень. А вот Лира… – покачал он головой. – Словно ее копия в юности. Но она не помнит маму.
Я беспокойно заерзала на кресле. Как бы я хотела спросить еще что-то, узнать больше, но это показалось мне бестактным.
– Говори уже, – добродушно сказал Бенедикт. Да, он видел меня насквозь.
– Я хотела узнать, как погибли ваши родители, – робко выговорила я.
– Их убили, – неестественно спокойно и ровно произнес он.
– Кто? – осмелилась спросить я.