— Соболевский велел передать, — продолжает он, — чтобы вы ехали домой. В ближайшее время вы её не увидите.
Глаза заволакивает красной пеленой, я сжимаю кулаки, но мужчина поднимает руки.
— Я бы вам не советовал. Успокойтесь. Вы ничего этим не добьётесь, только хуже сделаете.
Фраза действует, как ведро ледяной воды на голову.
Делаю пару вдохов и выдохов. Этот… кто бы он ни был, прав. Я уже наломал дров, потому что не выяснил толком, что произошло.
— Что вы здесь делаете? — повторяю свой вопрос, справившись с голосом.
— Пришел присмотреть за котом, — пожимает плечами мужчина.
— Как вы узнали, что я буду тут?
— Я не знал, — отвечает ровно, равнодушно. — Мне просто сказали передать то, что вы уже слышали, в случае, если встречу вас здесь.
— Аня… — сглатываю, сердце вот-вот выскочит из груди, — она в порядке?
— Я даже не знаю, о ком идёт речь, — он смотрит на меня спокойно и разворачивается. — Мне пора.
— Стойте! А Герман Эдуардович…
— Со всеми вопросами можете позвонить ему сами.
Как будто он возьмёт трубку! Теперь можно не сомневаться, кто полностью в курсе происходящего. Я медленно спускаюсь на улицу. Обращаю внимание, что свет в окне гаснет, спустя минуту выходит и мой недавний собеседник. Кивнув мне, идёт к неприметной машине и уезжает.
А я, устроившись на сиденье, решаю набрать Соболевского. Поздно прятать голову в песок. Аня ему всё рассказала, это явно он помог ей уехать. Пусть скажет мне всё, что думает — я заслужил, я только… только хочу узнать, что с ней всё хорошо!
Но телефон молчит. Звоню дважды, жду до последнего — безуспешно. Откидываюсь на подголовник, слегка ударяюсь затылком пару раз. Тут же слышу звук входящего сообщения, судорожно проверяю мобильный.
Герман. «Уехал в санаторий на несколько дней. С вами, молодой человек, поговорим, когда вернусь». Меня передёргивает от обращения и от угрозы, прекрасно читающейся между строк этого обещания. Да уж, стоит готовиться к тому, что меня размажут по стенке, морально… И начинают уже сейчас — он не может не понимать, что я звонил узнать про Аню. Но совершенно точно ничего не скажет.
Со вздохом завожу машину и еду домой.
Следующие два дня погружают меня в филиал ада на земле. Оказалось, я так привык к постоянному присутствию Ани, что теперь, что бы ни делал, кажется, будто она незримо находится поблизости. Либо кто-то из врачей напоминает мне: «Это, — что бы это ни было, — делала Анна Николаевна». Либо я сам ловлю себя на мысли, что хочу сказать: «Найдите Анну Николаевну».
— Когда вернётся Анна Николаевна?..