Питомец странно хмыкнул, как-то уж совсем по-человечески. Ну и ладно, главное, с ним так спокойно.
– Хоро-о-оший…
Под ребрами ныло и шею свело. Женя потянулась, изогнулась, разминая затёкшие мышцы, и только потом открыла глаза.
Тяжёлые тёмные стены, мебель из красного дерева, и люстра с имитацией свечей в оленьих рогах. В окно вовсю пробивались утренние лучи, золотя пустой стол мсье Роше.
– Чакры небесные!
Женя резко села. Вернее, попыталась сесть, но запуталась в объёмном ворсистом пледе и рухнула на пол.
– Да чтоб тебя!!!
Она вскочила на ноги и бросилась к двери. Затем резко остановилась, кинулась обратно, быстро-быстро свернула плед и положила его в уголке дивана. И только после этого выскочила в коридор, моля всех богов, чтобы не нарваться на мсье Роше. Стыд жёг изнутри калёным железом, щёки пылали, а сама она беспрестанно корила себя за случившееся.
Даже утренний душ в своём номере не принёс облегчения. На завтрак Женя не пошла, боясь нарваться на Фабриса или ещё хуже – на самого Эдуара. А потому она сразу побежала в музей, искренне полагая, что за работой отвлечётся от самоедства.
Мадам Трюдо встретила Женю весьма добродушно. Похоже, ещё не обнаружила пропажу своего «лекарства».
– Похвально, мадам Арно, – улыбнулась старушка, протягивая ей две конфеты. – Я очень ценю дисциплину. Сегодня вы не стали отсыпаться полдня, это похвально. Всем бы такое рвение. Особенно этой легкомысленной стажёрке.
Мадам Трюдо скривилась, потом охнула и потянулась к сейфу.
– Как только вспомню эту… бестолковую девицу, прямо сердце прихватывает.
Железная дверца распахнулась…
– Мадам Трюдо, так уж вышло… – начала было Женя, но быстро захлопнула рот, созерцая полную бутылку в недрах сейфа. – А-а-а… Э-э-э…
Старушка открутила крышечку, плеснула в неё настойку и приняла скромную лекарственную дозу.