– Эжени, ну что ты названиваешь? – неожиданно отозвался в трубке недовольный и уставший голос подруги.
– Моник! Слава богу! Ты не представля…
– Эжени, если никто не умер, то давай завтра поговорим. Мне плохо.
– Умер. Да. То есть нет. То есть мыши, – растерялась Женя и тут же спохватилась: – А что с тобой?
– Похоже, отравилась чем-то на конференции.
– О-о. А… А ты где? У себя? Давай спущусь и помогу…
– В Эксе я.
– Может, мне приехать?
– Не надо. Справлюсь.
– Послушай, от тошноты хорошо помогает ароматерапия. Вдыхание запахов лаванды, мяты, розы или гвоздики может приостановить позывы…
– Эжени, ну какая ароматерапия? – простонала в трубку Моник. – Ты мне ещё травки покурить предложи.
Женя недовольно нахмурилась, но от попыток помочь не отступилась:
– А имбирь у тебя есть? Имбирный чай? Надо завари…
– Эжени, – резко её перебила подруга. – У меня есть всё, что нужно: вода, абсорбент и унитаз. Теперь извини, мне правда хочется тишины и покоя.
– Поправляйся! – только и успела пожелать Женя.
А потом в трубке раздались гудки.
– Ну не к мсье Роше же бежать теперь! – вслух задумчиво произнесла Женя. – Что я ему скажу? Здравствуйте, в моей постели сдохли мыши, пустите переночевать? Тьфу!
Кандидатуру Фабриса она тоже отмела. Не хотелось выглядеть глупо и давать ему лишний повод для подколов. Да и выносить женские разборки на всеобщее обозрение было ниже её достоинства. В том, что это проделки Элен, Женя уже практически не сомневалась. Точнее, ей очень хотелось в это верить, так как версия о кознях домового или, того хуже, неупокоенного призрака Бертин Роше была намного страшнее. Живой и реально существующий кандидат в злодеи был предпочтительнее для порядком расшатанной психики.
Подушку Женя в итоге засунула в гардеробную. А свои вещи, наоборот, вынесла в комнату. Затем она закрыла дверь гардеробной и подпёрла её пуфиком. Потом, поразмыслив, сбегала в ресторан и выпросила у ошарашенного персонала стейк из тунца и копчёную перепёлку. Убрала пуф, зашла в гардеробную и разложила щедрые дары под стеллажом, произнесла наговор. И только потом закрыла всё в обратном порядке.
Ночь прошла тихо. То ли домовой не принял подношение, то ли невыключенный свет отпугивал сущность, но еда осталась нетронутой. А может, и правда, всё дело действительно было в Элен. Макс, которому Женя позвонила с утра, соглашался с этой версией, а ещё усиленно настаивал на том, чтобы она сообщила о выходках влюблённой на всю голову девицы руководству. Конечно, её увольнение существенно облегчило бы жизнь, но Женя не могла так поступить. Хотела бы, особенно после вчерашней сцены с кофе, но не могла. Совесть не давала, ведь Женя и правда позволила себе лишнее в отношении владельца отеля.