– О, Эжени, привет! А я тебя и не заметила! – она улыбнулась, словно и не корчила презрительных гримас несколько минут назад. – Как прошли выходные?
Даже разговор с лицемерной Элен был лучше, чем гнетущее молчание с Роше у всех на виду. Женя в душе порадовалась её вмешательству, увы, только до следующей реплики.
– А как поживает твой красавчик-жених из России? Я забыла, когда, ты говорила, он приедет к тебе?
Женя оторопела.
– Какой ещё жених? Не понимаю, о чём ты, Элен, – холодно произнесла Женя.
– Ну тот, блондин, с которым ты всё время по телефону болтаешь. – Она мечтательно закатила глаза и вздохнула. – О-ля-ля, какой он горячий! Макс, кажется?
– Он не мой жених.
– А какой букет вчера прислал…
– Это не он! – нервно возразила Женя и, спохватившись, бросила взгляд на Эдуара, одновременно мечтая провалиться сквозь землю и вырвать гадине Элен её мерзкий язык.
Роше резко вынул ложку из чашки и швырнул её в корзинку к другим использованным столовым приборам. Ложечка жалобно звякнула, а Женя вздрогнула. Эдуар взял свой кофе, развернулся и пошёл к выходу из гостиной.
– Да? А я подумала, вы вместе! – нарочито громко воскликнула Элен. – Ты всегда так мило краснеешь, когда с ним разговариваешь, – стажёрка разразилась громким заливистым смехом. – Как будто он тебе шалости всякие нашёптывает на ушко.
– Ты ошиблась, – процедила Женя сквозь зубы.
– Очень жаль, – с сарказмом произнесла Элен и, чуть подавшись вперёд, тихо добавила: – Не стоило подсылать свою подружку и пытаться уличить меня в безумных выходках. Не знаю, для чего ты это всё нафантазировала, но некоторые ваши идеи мне понравились. Смотри, как бы совсем без белья не остаться.
Она отстранилась, демонстративно смяла салфетки, которые держала в руке, выбросила их в мусорную корзину и отошла от кофемашины, вихляя бедрами. Больше не было нужды притворяться любезной. Главный зритель, ради которого затевался весь спектакль, уже покинул партер.
Остаток дня Женя отсиживалась в кабинете при музее. Работа шла, что называется, через пень колоду. Строчки на экране компьютера сливались в чёрные каракули, смысл текста неуловимо ускользал, замещаясь сумбурными мыслями то о психиатре, то о Фабрисе, то о Кристиане. О мсье Роше Женя запретила себе думать, хотя и без особого успеха.
– Бо-о-оже, – протянула она вслух, – ну почему всё так сложно?
– Элементарные же вещи… – донёсся до неё обрывок фразы с улицы.
Женя подошла к окну и приоткрыла створку. Судя по возмущенному тону, мсье де Гиз явно кого-то отчитывал – кого-то, стоящего за углом здания.