Женя скептически хмыкнула, но потянулась за ремнем безопасности. С третьего раза попала в крепление и, подергав его, раздражённо произнесла:
– И как меня выпустили только из участка! Если я во всём виновата оказалась, съехала с катушек и, дико хохоча, подожгла башню, то надо меня сразу в психушку сдать! Или что тут у вас во Франции? Где чокнутых запирают?!
С каждым словом её голос набирал громкость. А последнее предложение Женя и вовсе выкрикнула, сжимая кулаки.
Кристиан бросил на неё короткий взгляд и повернул ключ зажигания.
– У инспектора два свидетеля произошедшего, – рассудительно произнёс он через некоторое время. – И оба говорят разное. Полагаю, он должен сначала выяснить, чья версия верна. А уж потом… принимать меры.
– Как у тебя всегда всё просто, – буркнула Женя, отворачиваясь к окну.
Ей было стыдно за свою вспышку. Но ещё сильнее ощущалась горькая обида и глухая, беспросветная безысходность. Словно она заперта в комнате, совершенно одна, в ловушке, и стены медленно сдвигаются внутрь, грозя раздавить её, как таракана.
– Ассам, – внезапно произнёс брат, выруливая с парковки.
– М-м-м?
– Ассам подойдёт лучше всего. Поскольку большую часть урожая в Ассаме собирают в период дождей, этот чай называют чаем дождя. Погода сегодня располагает. Он довольно терпкий, ты знаешь? Когда в одной провинции…
– Кристиан! – она довольно резко оборвала начинающуюся лекцию. – Я не хочу сейчас говорить о чае!
– Я просто пытался тебя отвлечь.
Женя спрятала лицо в ладонях и выдохнула:
– Извини, пожалуйста.
Дворники монотонно шуршали по лобовому стеклу. Дождь и не думал заканчиваться.
Дома Кристиан действительно первым делом схватился за чайник. А Женя замерла у балконного окна и невидящим взглядом уставилась наружу. Струи воды хлестали по цветам, обвивавшим решётки, и те мелко дрожали и тряслись в попытке удержаться, не сорваться вниз, под ноги к редким туристам, бегущим по улице, прикрыв головы чем придётся.
– У тебя волосы вьются, – мягко произнёс брат, ставя на журнальный столик поднос и подходя к окну.
Кристиан провёл рукой по её косе, из которой выбились мелкие волоски и теперь торчали во все стороны, сворачиваясь в пружинки.
– Это от влажности.
– Эжени, посмотри на меня, – попросил он, и Женя, вздохнув, повернула голову в его сторону. – Понимаю, что в целом я для тебя человек новый. И, возможно, ты пока не готова доверять мне полностью. Я, правда, понимаю. И тем не менее настаиваю, чтобы ты рассказала мне всё с самого начала. Без утайки. – Кристиан взял Женю за руку и требовательно добавил: – И свою версию, и Моник.