— Что это? — показала Юлии Георгиевне. — Он падал?
— Не-е-ет, — она даже заикаться начала. — Сегодня утром точно ничего не было. Нянечка не успевала, и я помогала деткам ко сну переодеться, я бы заметила.
— Помогите мне с вещами, — сглотнула тугой ком. Каждое слово горло царапало тревожным предчувствием. — Я заберу Егора. К врачу поедем.
Уже в машине позвонила мужу и свекрови. Ольга Сергеевна вечером хотела заехать, я сказала, что пока не знаю, во сколько будем. Она просила держать в курсе.
— Привет, душа моя, — ответил Тимур.
— Тим, у нас тут раненый боец. Егор руку в саду порезал. Едем к педиатру. В медицинский центр, который наш. В Сколково.
— Так, ну я сейчас Андрея вызову и буду минут через 30-40. Сильно порезал?
— Тим, у него кровь не останавливается, — сама для себя неожиданно всхлипнула. — И такой большой синяк на боку…
— В смысле синяк?! Его что, били в садике?!
— Нет, конечно. В общем, приезжай.
В поликлинике центра нас отвели в детскую неотложку. Молодая девушка-врач начала осмотр. Все стандартно: горло, температура, грудная клетка.
— Температура есть, горло слегка красное и рыхлое…
— Доктор, у него кровь почему-то не останавливается, и бочок посмотрите.
Она задрала майку сзади и нахмурилась.
— Он падал или…
— Нет и нет, — сразу же пресекла. Мы сына не бьем!
— Болеет часто? — мне не понравился тон врача. И взгляд тоже.
— Последние полгода — да. Что с ним, доктор?
— Сказать сложно с ходу, но… — и на меня так посмотрела. — Не хочу вас пугать, но это, — обвела большую гематому, — похоже на подкожное кровоизлияние. Такое бывает при тяжелых анемиях и болезнях крови: лейкоз, лейкемия…
— Что, простите? — выдохнула со свистом. — Что вы сказали? Егор здоровый мальчик… Здоровый, понимаете?