- Одно другому не мешает.
- Представь, - захныкал Танелюк, - вхожу в спальню, а они делают друг другу… приятно. Ну, знаешь… одновременно.
- Какое красивое зрелище.
- Очень! – Седой мечтательно закатил глазки. – Очень красивое… но очень обидное…
- И что ты сделал?
- А что я мог сделать? Потерял сознание.
- Серьёзно?!
- А что мне оставалось? У меня резко подскочило давление и перехватило дыхание! Я свалился без чувств как подкошенный.
- От красоты или от обиды?
- Смейся! Когда тебе будет сорок пять, как мне, тебе будет не до смеха.
…Я вышел к машине в тёмно-сером, в мелкую полосочку, костюме, на шее мёртвым удавом висел шерстяной шарф, на голове была капитанская фуражка.
Вместо приветствия Бурмака недовольно заворчал:
- Ты опоздал на четырнадцать минут.
Азиатские черты его лица заострились, он был сосредоточенным и мрачным…
Я сказал:
- Ты похож на Тамерлана. На Тамерлана в очках.
- Ты говорил это в прошлый раз.
- С тех пор ничего не изменилось.
Поудобней расположившись на заднем сиденье, я вытянул из кармана листок бумаги с адресами:
- Держи. Тут всё – адреса, пароли, явки…