Бедовый месяц

– Да драконью ж мать, паршивая белка! – громко ругнулся он мне на ухо.

От возмущения я проснулась и вдруг осознала, что ругался муж вовсе не во сне, а наяву. И не на меня… Хотя кого именно он костерил, вопрос, конечно, был спорный.

Горел верхний свет, яркость огней заставляла морщиться. Филипп со свернутой трубочкой газетой стоял посреди комнаты и ястребиным взглядом разглядывал кого-то на кровати. Как будто гонял комаров.

– Что… что ты делаешь? – сумев открыть только один глаз, промычала я и повернула голову. На соседней подушке сидел леймар и недобро поглядывал на Филиппа в ответ. – Он выбрался?

Без особого пиетета я сгребла звереныша в охапку и неуклюже начала слезать с кровати. Леймар мгновенно обмяк в руках, как кот, попавший в теплые хозяйские объятия. Странно, что не урчал.

– Сейчас засуну его обратно в корзину.

– Я его три раза в корзину возвращал. Бесполезно. – Филипп зажал газету под мышкой и потер лицо ладонями. – Ложись. Я пошел на диван. Все равно он не даст мне поспать.

– Возьми меня с собой! – выпалила я. – Вдвоем спать приятнее. В смысле, веселее… Уютнее!

– На диване мы не сможем заснуть.

– И не надо. Просто развлечемся!

Филипп иронично выгнул бровь, я примолкла и вытянула губы трубочкой, понимая, что ляпнула страшную двусмысленность, но полотенце, крепко-накрепко сидящее на его бедрах, до сих пор будоражило воображение.

Я смущенно кашлянула и, чуток покраснев, а заодно проснувшись, проговорила:

– Знаешь, Филипп, не бери меня.

– Уже не надо?

– Нет. – Поерзав, я спустила ноги на пол и попыталась нащупать туфли. – Ложись ты в кровать, а я пойду на диван. Иначе ты к нему привыкнешь и отвыкнешь от нормальных простыней.

– Не планировал.

– Я тоже сегодня не планировала заканчивать ночь на диване, но что теперь поделаешь, – проворчала я и торжественно объявила, чтобы он не подумал, будто что-то делается не по зову сердца, а из меркантильного желания выглядеть хорошей женой: – Подушку тоже оставлю тебе.

– Зачем? – искренне заинтересовался он.

– Чтобы в полной мере испытать лишения. Леймар этой ночью тебя больше не побеспокоит.

– Этот вымирающий вид что-нибудь доломает в гостиной, – предположил муж. – Оставайся. Он явно благоволит к тебе и к нашей кровати.