– Ну да, понимаю. Но дай нам знать, если вдруг передумаешь.
Я вздрогнула, как будто кто-то уколол меня булавкой. Вот чего я лишусь, если мы переедем в Корнуолл. Сколько времени потребуется на то, чтобы завести таких друзей, как Брианна с Лиамом? Я уже знала ответ – таких, как они, больше нет.
Брианна зашагала в сторону Кадоган-плейс. Я проводила её взглядом. После минутного размышления я поняла, что сейчас надо побыть с мамой.
Я дождалась автобуса номер семьдесят четыре и села, глядя, как за окном проплывает Лондон. На душе становилось всё мрачнее. Только что меня приняли в ряды Гильдии как самую юную Привратницу во всей истории, а теперь я – снова никто. Ситуация куда хуже, чем раньше, когда я не подозревала о существовании Гильдии, поскольку теперь-то я знала, чего лишаюсь. Я успела лишь краем глаза взглянуть на место, куда бы могла вписаться, – место, где ценили талант к решению головоломок и расшифровке кодов.
Включив телефон, я обнаружила три пропущенных сообщения от Лиама:
Я ответила:
Лиам отозвался немедленно:
До меня дошло, что он думает, будто меня исключили из школы. Даже через экран телефона я почувствовала, что мой друг в панике.
Я сунула телефон в карман и снова задумалась, какой станет моя жизнь, если мы из-за папиной работы переедем в Корнуолл. Без Брианны. Без Лиама. Без Лондона. Без Гильдии Привратников. Хотя Гильдии-то я уже и так лишилась, верно? Я вспомнила слова Уоллеса Джонса. Маму, мол, тоже отстраняли. Но её-то приняли обратно. Как она этого добилась? Могут ли и меня принять обратно?
До ворот Бромптоновского кладбища автобус ехал около получаса. Я побрела по знакомой тропинке к маминой могиле. Добравшись до места, стёрла с каменного надгробия наросший мох. Надгробие лежит горизонтально – как маленькая кровать. Книга, которую я оставила в прошлый раз, исчезла. Я надеялась, что кто-нибудь ей порадуется. Присев на камень, я стала рассказывать маме про события последних дней, в том числе и про папино рабочее предложение.
– …ну и понимаешь, мам, я не хочу ехать. Но для папы это было бы просто здорово, и я, наверное, эгоистка, раз мечтаю остаться в Лондоне. Но, как бы то ни было, из Гильдии сейчас я отчислена… – Я вздохнула. – Всё это очень утомительно! Приходится думать о том, кто и что замышляет против меня, вместо того чтобы просто заводить друзей и делать домашку.
Я помолчала, не в силах припомнить, когда в прошлый раз делала домашнюю работу. Ну и ладно! Разве мало других вещей, которыми можно заняться!
Я легла на нагретый солнцем камень и закрыла глаза – так образ мамы становится ярче. Я без труда представляю её в черепаховых очках и твидовой юбке. Она всегда выглядела просто потрясающе.
Я чувствовала, как она гладит меня по волосам.
– Всё хорошо, солнышко, – говорит она. – Ты не в ответе за всех остальных. И если хочешь, можешь просто сдаться. – Она помолчала секунду-другую и прибавила: – Но только убедись, что хочешь именно этого. Не уверена, что моя Агата будет счастлива, став такой же, как все.
Открыв глаза, я ещё несколько минут чувствовала мамино тепло. Камень в груди уменьшился до крохотного камешка. Я всё поняла. Мама разрешила мне бросить расследования – хотя бы временно – и просто быть самой собой. Но она права: мне всегда необходимы ответы – точно так же, как необходим кислород, чтобы дышать.
Я вернулась на автобусе к Мраморной Арке и прошла через парк в коттедж. Уже начало темнеть, но папа ещё не вернулся. Я набрала себе ванну с пеной и залезла в неё с томиком «Пуаро ведёт следствие». В компании детектива-бельгийца мне всегда становится легче.
Телефон я включила, только вернувшись в спальню и натянув пижаму. На экране появилось сообщение от Лиама:
Я написала в ответ:
Я снова отключила телефон и легла в кровать, уставившись в небо через потолочное окно. Неужели всего две ночи назад я увидела в нём конверт от Гильдии Привратников? Две ночи назад, когда я всё ещё мечтала стать Привратницей и выяснить, что случилось с мамой!
ebooksa