Попаданка для лунного императора

Лейард дёрнул меня на себя, усадив на свои колени. Я шумно выдохнула ему в губы, и мы застыли, пристально глядя друг на друга. В этот момент я признавалась самой себе, что влюбилась. Возможно, что-то такое он увидел в моих глазах, но мне уже было без разницы. Для меня намного важнее было то, что выражал его взгляд – благодарность, нежность, упоение и страсть. Он подался вперёд и захватил мои губы в плен поцелуя. Мы целовались как сумасшедшие, сражаясь языками, обнимая друг друга так, словно уже через секунду могли потерять. Я пыталась выплеснуть весь свой гнев, раздражение из-за несправедливости, а Лейард своим поцелуем будто глушил мои эмоции, подавлял их нежностью и лаской. Когда я выдохлась, мы отстранились друг от друга. Я тяжело дышала, Яр – тоже, при этом смотря на меня с неистовым желанием в глазах. Я положила голову на его плечо и прижалась крепче.

– Ты не можешь так со мной поступить.

– Как? Ты вернешься в свой мир даже раньше, чем я успею последний раз вздохнуть, – произнёс Лейард и запустил руку в мои волосы. – Ты забудешь меня.

– Не забуду, – буркнула я, чувствуя, как на глаза начали наворачиваться слёзы. – Я никогда тебя не забуду. И ты должен жить! Такие, как ты, должны жить, а вот Теания…

– Не нам решать, кому жить, а кому умирать. Мы можем быть в ответе лишь за себя, Юля, – Яр взял меня за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. – Поверь мне, я не самоубийца, я люблю жизнь и ищу варианты, копаюсь в старых свитках – да, тогда я был в библиотеке поэтому, но отвлёкся на тебя – дал задание научному магическому центру придумать артефакт, схожий по значению с Призмой. Разумеется, не назвав им истинной причины такой просьбы. Но пока… пока нет альтернативы. Призму я тоже ищу – и Теания определённо будет ключом к ней, однако…

– У неё может не быть Призмы, – прошептала я, и Яр кивнул.

А я ещё тянула с тем, чтобы рассказать ему обо всём! Впрочем, если бы не артефакт Диаруского, моя информация бы никак не помогла Яру.

– Я не собираюсь показывать Теанию миру. Если я найду её, вряд ли она выйдет за пределы тюремной камеры, пока не образумится. Поэтому тебе придётся поехать в монастырь – не переживай, мой человек заберёт тебя оттуда и доставит к порталу сразу же, как только храмовник сотрёт с моей руки брачную татуировку. Твоя фиктивная сотрётся, едва ты переступишь межмировой портал – в твоём мире нет магии, а эта татуировка – магическая.

Стало так грустно. Просто невыносимо, до боли грустно. Я уйду… и так и не узнаю, что будет с Лейардом. Я вновь прикоснулась своими губами к его.

– Пожалуйста, найди выход. Ты сможешь. Я в тебя верю.

– Спасибо, – улыбнулся он, распустив мою косу, – спасибо за то, что веришь в меня.

Так мы просидели около часа, пока я не заснула на руках у мужчины.

Глава 19

Теания сбежала. Это мне сообщил Лейард. Видимо, у неё влиятельные друзья, которые снабдили её дорогим и очень редким портальным артефактом. Обычно порталы в мире стационарные, а мгновенные основываются на индивидуальной магии – например, сумрак. Но хорошая новость заключалась в том, что такие портальные артефакты имеют невысокую дальность, уйти она могла максимум километров на тридцать, то есть Теания всё ещё в Аверладе, и здесь её непременно найдут.

Плохая новость заключалась в том, что мне всё-таки придётся покинуть дворец и отправиться в монастырь. Там я пробуду сутки, пока главный священнослужитель столичного храма не снимет брачную клятву с руки Лейарда. После этого меня заберет человек Лейарда и тайным ходом проведет к порталу. И всё. Прощай, этот чудесный, волшебный, магический мир!

И вот сейчас, стоя перед каретой, которая должна была увезти меня в монастырь, я испытывала непередаваемую тоску. “Проститься” со мной вышел весь королевский двор. По факту – желали убедиться, что императрица точно отбыла. Даже не удивлюсь, что они вздохнут спокойно, когда карета выедет за ворота.

Я же понимала, что чуть больше, чем за три недели ужасно привыкла ко всему. Даже к избалованной Эль, которая сейчас стояла рядом с Яром и картинно заламывала руки, разве что платочком слёзы не утирала. Впрочем, со слезами в уголках глаз она была чудо как хороша – ранимая, чувственная, одухотворённая.

Единственная, кто испытывал искреннее сожаление, не считая Яра, это Рулена. Вдовствующая императрица была на удивление спокойна, прощалась со мной весело, пожелала не разнести монастырь по камешку. А вот Яр… Не знаю, что он испытывал. Его эмоции были почти нечитаемы.

Он провожал меня к карете. Когда он подал мне руку, чтобы помочь забраться по ступенькам, мы встретились взглядами. Только сейчас я смогла разглядеть его эмоции и понять, что мой отъезд ему даётся так же тяжело, как и мне.

– Мы ведь ещё встретимся? – спросила с надеждой, практически прошептала, чтобы никто не услышал.